Дмитрий Сергеевич Мережковский – поэт, прозаик, драматург, философ, литературный критик, один из основоположников символизма в России – родился 2(14) августа 1865 года в Санкт-Петербурге в многодетной семье крупного чиновника, действительного тайного советника, Сергея Ивановича Мережковского, служившего во дворце.

Вехи биографии Мережковского совпадают с основными вехами русской истории конца 19 – начала 20 в. В 1884 году Мережковский поступает на историко-филологический факультет Московского и Петербургского университета, где сразу же проявляет интерес к философии. Здесь же происходит знакомство с Короленко, Гаршиным и Успенским, от которых Мережковский перенял осмысление проблем государства и общества с позиций народничества. После знакомства со стихотворениями Владимира Соловьева, Мережковский обращается к символизму. Пережил увлечение философским позитивизмом и левым уклоном, заменил их проповедью философии религии в ее единстве с культурой, приветствовал февральскую революцию, но не принял большевизма, в конце 1919 года бежал за границу, став одним из столпов русской эмиграции.

В связи с биографией Мережковского обычно упоминают два факта: визит юноши Мережковского с отцом к Достоевскому с целью показать стихи начинающего поэта, по поводу которых Федор Михайлович сказал: «Слабо, плохо, никуда не годится. Чтобы хорошо писать, - страдать надо, страдать!», - и брак с З.Н. Гиппиус, с которой Мережковский прожил 52 года, «не разлучаясь со дня свадьбы в Тифлисе ни разу, ни на один день».

В конце 1880-х и в 1890-е годы Мережковские отправляются в тур по Европе. Дмитрий Сергеевич и его супруга изучают европейскую культуру. Здесь Мережковский выступает в качестве литературного переводчика – он переводит античные трагедии с латинского и греческого языков, пишет критику, его труды публикуются в «Труде», «Русском обозрении» и «Северном вестнике».

В 1888 году в Петербурге вышла первая книга Мережковского «Стихотворения (1883-1887 )», а в 1892 – сборник «Символы (Песни и поэмы)» и в 1893 – брошюра «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы», ставшие в определенной мере программными для литературного направления символизма.

1899 год стал для Дмитрия Сергеевича Мережковского поворотным - он обращается к религиозным вопросам, много беседует на тему христианства и церкви, а спустя два года, в 1901 году Зинаида Гиппиус подала Мережковскому идею создания философско-религиозного кружка, в котором интеллигенция могла бы обсуждать насущные вопросы религии, церкви и русской культуры. Идея получила свое развитие и собрания имели место быть до 1903 года . К.П. Победоносцев на посту обер-прокурора Священного Синода одобрил такие собрания, однако за критику официальной церкви собрания им же были запрещены.

Известность к Мережковскому пришла с его первой романной трилогией «Христос и Антихрист»: «Смерть богов (Юлиан Отступник)» (1896 ), «Воскресшие боги (Леонардо да Винчи)» (1902 ), «Антихрист (Петр и Алексей)» (1905 ). В то же время он пишет большое исследование «Л. Толстой и Достоевский» (1901-1902 ). Этот этап творчества по праву считается самым удачным в литературной биографии Мережковского. Он сразу же заявил о себе как о нетрадиционном романисте. Он скорее являет сложившийся в Европе тип художника-эссеиста. Полиглот, знаток античности и итальянского Возрождения, он свободно контаминировал культурные смыслы как в публицистических, так и романических жанрах. И те и другие были подчинены одним и тем же метафизическим и культурологическим схемам: Христос и Антихрист, Богочеловек и Человекобог, Дух и Плоть, власть неба и власть земли. Мережковский использовал одни и те же историко-культурные универсалии. Так, в романе о Леонардо да Винчи Микеланджело и Леонардо выступают как тезис и антитезис, как Плоть и Дух, а Рафаэль – синтез Духа и Плоти. В русском искусстве, которому посвящено исследование Мережковского, эта триада перевернута: история искусства начинается с синтеза – Пушкина, разбиваясь затем на две составляющие линии – творчество Л.Н. Толстого («ясновидца Плоти») творчество Достоевского («ясновидца Духа»).

Весной 1906 года Дмитрий Сергеевич Мережковский с супругой отправляется во Францию. Там, в Париже, они проживут до 1908 года . Именно там выходит в свет совместный с женой и Д. Философовым труд «Le Tsar et la Revolution » (Царь и Революция), там же Мережковский начинает работу над «Царство Зверя» - трилогия на тему русской истории XVIII-XIX веков. В 1908 году публикуется первая часть этой трилогии – «Павел I», за которую Дмитрий Сергеевич Мережковский получил судебное разбирательство. Вторая часть трилогии – «Александр I» публикуется спустя пять лет в 1913 году . Завершает трилогию «14 декабря» также спустя пять лет в 1918 году . В начале XX века творчество Мережковского популярно в Европе - его труды переводят на многие языки, издаются многотомные собрания сочинений, однако в России произведения Мережковского не получили широкого распространения по причине жесточайшей цензуры, так как поэт выступает против самодержавия и официальной церкви.

В 1909 году был опубликован четвертый сборник стихов Мережковского под названием «Собрание стихов». В этом сборнике было немного новых стихотворений, основную часть составляло содержание трех предыдущих сборников. Интерес этого сборника еще и в том, что автор составил его исходя из своих новых взглядов.

В 1915 году Мережковский опубликовал публицистический сборник «Было и будет: Дневник 1910-1914» и литературное исследование «Две тайны русской поэзии: Некрасов и Тютчев». В 1916 году состоялись премьеры двух его пьес: «Будет радость» (МХТ) и «Романтики» (Александринский театр, постановка В.Э. Мейерхольда); вторая из них имела большой успех.

Мережковские приветствовали Февральскую революцию 1917 года . Октябрьские события вызвали яростный протест Мережковского. Он истолковал происшедшее как разгул «хамства», воцарение «народа-Зверя», смертельно опасного для всей мировой цивилизации, торжество «надмирного зла». Мережковский и Гиппиус первым делом занялись хлопотами по освобождению министров, заключённых в Петропавловскую крепость. В конце этого года писатель выступал с антибольшевистскими лекциями и статьями, одна из них, «1825-1917» (14 декабря, газета «Вечерний звон») анализировала ведущую роль интеллигенции в русском революционном движении. В 1919 году Мережковский вынужден был начать сотрудничество с горьковским издательством «Всемирная литература», где стал получать паёк и заработок. В этом же году Мережковский добивается разрешения на чтение лекций в рядах Красной армии. Под этим предлогом он с женой подбирается совсем близко к границе с оккупированными Польшей территориями и бежит. На территории Польши Мережковский ведет активную политическую деятельность, направленную против большевизма, однако после подписания перемирия между Россией и Польшей, он вынужден переехать в Париж.

В 1927 году при активном участии Мережковского создается религиозно-философский кружок «Зеленая лампа», который играл весомую роль в жизни русской эмиграции. В том же году Мережковские издают журнал «Новый курс», однако через год они вынуждены были прекратить его издание.

В сентябре 1928 года Мережковские приняли участие в Первом съезде русских писателей-эмигрантов, организованном в Белграде королем Югославии Александром I Карагеоргиевичем. Тогда же сербский монарх наградил писателя орденом Святого Саввы первой степени за заслуги перед культурой. Мережковский и Гиппиус выступили с публичными лекциями, организованными Югославской академией, после чего при Сербской академии наук стала издаваться «Русская библиотека», в которую вошли произведения Бунина, Мережковского, Гиппиус, Куприна, Ремизова, Шмелева, Бальмонта, Северянина.

В июне 1936 года Мережковский получил стипендию от правительства Муссолини для работы над книгой о Данте; более того, итальянский диктатор нашёл время, чтобы несколько раз встретиться с писателем и поговорить с ним о политике, искусстве и литературе.

Осенью 1938 года , когда гитлеровская Германия аннексировала Австрию и захватила Судеты, а потом и Чехословакию, Мережковский и Гиппиус выступили с категорическим осуждением «Мюнхенского сговора». Начало Второй мировой войны супруги встретили в Париже.

Произведения Дмитрия Мережковского 20-30-х гг.: «Рождение Богов (Тутанкамон на Крите)» (1924 ), «Мессия» (1925 ), «Наполеон» (1929 ), «Тайна Запада: Атлантида-Европа» (1931 ), «Иисус Неизвестный» (1932-1933 ), «Павел и Августин» (1937 ), «Франциск Ассизский» (1938 ), «Данте» (1939 ).

Последние месяцы жизни Мережковский непрерывно работал: прочёл публичные лекции о Леонардо да Винчи и Паскале, пытался прочесть доклад о Наполеоне, но он был запрещён оккупационными властями. К июню 1941 года у Мережковских кончились деньги: выселенные из виллы за неуплату, они сняли на лето меблированные комнаты. В сентябре, одолжив деньги у знакомых, супруги вернулись в парижскую квартиру. Истощённый физически и морально, Мережковский до последних дней пытался работать над «Маленькой Терезой», но она так и осталась неоконченной.

Дмитрий Сергеевич Мережковский скончался 9 декабря 1941 года от кровоизлияния в мозг.

Единство своего творчества Мережковский осознавал и писал в предисловии к собранию сочинений, что «это не ряд книг, а одна, издаваемая для удобства только в нескольких частях. Одна об одном». Творческое наследие Мережковского поистине огромно: это сотни критических и публицистических статей, несколько романических циклов. Но наибольший успех и признание ему выпали именно на начальном этапе, хотя и в это время оценки его творчества были самыми разноречивыми. А. Белый свидетельствовал, что Мережковский, будучи известным и популярным в Европе, в России оставался непонятым и одиноким. Для осознания природы его новаторства потребовалось немало времени.

Время показало, что Мережковский явился создателем романа нового типа – романа историософского. Своеобразие его состоит в том, что автором двигало желание не запечатлеть историю, а объяснить ее, соединив ее начала и концы, почувствовать ритм истории, определив тайные законы ее движения. В основе романического творчества Мережковского лежит мифо-поэтическое мышление, основанное на философской и религиозной интуиции. Символы и концепты философско-религиозных интуиций становятся организующими центрами всего творчества и проходят в качестве сквозных символических лейтмотивов. Отсюда основные особенности поэтики творчества. Мережковский сочетал в себе художника и ученого. З. Гиппиус в воспоминаниях писала, что он был одержим жаждой познания: «Ко всякой задуманной работе он относился с серьезностью ученого». Исследовал источники, путешествовал по местам предполагаемых событий, искал и собирал различные свидетельства. И в творчестве романист нередко следовал в Мережковском за знатоком и свидетелем. Источник в романе становился ибо дневником героя, либо текстом его письма, либо содержанием его монолога. Сам Мережковский называл свой метод «методом религиозно-исторического познания». Пристрастие к художеству также во многом было концептуально: именно в искусстве и творческом акте, по мнению Мережковского, единственно возможно чаемое им разрешение мучительных антиномий мира и его культурной истории.

Мережковский Дмитрий Сергеевич появился на свет в 1866 году в Санкт-Петербурге. Отец его служил мелким дворцовым чиновником. Дмитрий Мережковский с 13 лет начал писать стихи. Через два года, будучи гимназистом, он посетил вместе с отцом Ф. М. Достоевского. Великий писатель нашел стихи слабыми, сказал начинающему автору, что для того, чтобы хорошо писать, нужно страдать. В это же время Мережковский Дмитрий Сергеевич познакомился с Надсоном. На первых порах он ему подражал в своих стихотворениях и именно через него впервые вошел в литературную среду.

Появление первого сборника стихов

В 1888 году выходит первый сборник Мережковского, названный просто - "Стихотворения". Поэт здесь выступает учеником Надсона. Однако, как замечает Вячеслав Брюсов, Дмитрий Мережковский сразу же смог взять самостоятельный тон, начав говорить о радости и о силе, в отличие от других поэтов, считавших себя учениками Надсона, которые "ныли" на свою слабость и безвременье.

Обучение в университетах, увлечение философией позитивизма

Дмитрий с 1884 года учился в Петербургском и Московском университетах, на историко-филологических факультетах. В это время Мережковский увлекся а также сблизился с такими сотрудниками "Северного вестника", как Г. Успенский, В. Гаршин, благодаря чему стал понимать с народнических позиций проблемы, стоявшие перед обществом. Увлечение это, однако, было непродолжительным. Знакомство с поэзией и европейскими символистами значительно изменило мировоззрение поэта. Дмитрий Сергеевич отказывается от "крайнего материализма" и переходит уже к символизму.

Женитьба на З. Гиппиус

Дмитрий Мережковский, как отмечали современники, был очень замкнутым человеком, неохотно впускавшим в свой мир других людей. Тем более знаменательным стал для него 1889 год. Именно тогда Мережковский женился. Избранница его - поэтесса Зинаида Гиппиус. Поэт прожил с ней 52 года и не расставался ни на день. Этот творческий и духовный союз супруга его описала в неоконченной книге под названием "Дмитрий Мережковский". Зинаида являлась "генератором" идей, а Дмитрий оформлял и развивал их в своем творчестве.

Путешествия, переводы и обоснование символизма

В конце 1880-х и в 1890-е гг. они много путешествовали по разным странам Европы. Дмитрий Сергеевич переводил с латыни и греческого античные трагедии, а также выступал в роли критика, публиковался в таких изданиях, как "Труд", "Русское обозрение", "Северный вестник".

Мережковский в 1892 году прочел лекцию, в которой дал первое обоснование символизма. Поэт утверждал, что импрессионизм, язык символа и "мистическое содержание" могут расширить "художественную впечатлительность" русской словесности. Сборник "Символы" появился незадолго до этого выступления. Он дал имя новому направлению в поэзии.

"Новые стихотворения"

В 1896 году вышел третий сборник - "Новые стихотворения". У Мережковского с 1899 года меняется мировоззрение. Его начинают интересовать вопросы христианства, связанные с соборной церковью. В статье "Мережковский" Г. Адамович вспоминает, что когда разговор с Дмитрием был оживлен, он рано или поздно переключался на одну тему - значение и смысл Евангелия.

Религиозно-философские собрания

Жена Дмитрия Мережковского осенью 1901 года предложила идею создания особого общества людей философии и религии для обсуждения вопросов культуры и церкви. Так появились религиозно-философские собрания, знаменитые в начале прошлого века. Главной темой их было утверждение того, что лишь на религиозной основе может совершиться возрождение России. Вплоть до 1903 года проходили эти собрания, с разрешения К.П. Победоносцева, обер-прокурора Синода. Участие в них принимали и священнослужители. Хотя не было принято христианство "Третьего завета", стремление на переломном этапе развития нашей страны создать новое религиозное общество было понятно и близко современникам.

Работа над исторической прозой

Дмитрий Мережковский, биография которого нас интересует, много работал над исторической прозой. Он создал, например, трилогию "Христос и антихрист", основная идея которой заключалась в борьбе двух принципов - христианского и языческого, а также в призыве к новому христианству, в котором "небо земное", а "земля небесная".

В 1896 году появилось произведение "Смерть богов. Юлиан Отступник" - первый роман трилогии. Вторая часть была издана в 1901 году ("Воскресшие боги. Леонардо да Винчи"). Заключительный роман под названием "Антихрист. Петр и Алексей" появился на свет в 1905 году.

"Собрание стихов"

Четвертый сборник "Собрание стихов" вышел в 1909 году. Новых стихотворений в нем было немного, поэтому книга эта являлась, скорее, антологией. Однако определенный подбор произведений, сделанный Мережковским, придал сборнику современность и новизну. В него были включены только произведения, отвечавшие изменившимся взглядам автора. Новый смысл обрели старые стихотворения.

Мережковский среди поэтов-современников был резко обособлен. Он выделялся тем, что выражал в своем творчестве общие настроения, тогда как А. Блок, Андрей Белый, К. Бальмонт, даже касаясь "злободневных" общественных тем, говорили прежде всего о себе, о собственном отношении к ним. А Дмитрий Сергеевич даже в самых интимных признаниях выражал всеобщее чувство, надежду или страдание.

Новые произведения

Мережковские в марте 1906 года перебрались в Париж и прожили здесь до середины 1908 года. В соавторстве с Д. Философовым и З. Гиппиус Мережковский в 1907 году издал книгу "Le Tsar et la Revolution". Он также приступил к созданию трилогии "Царство Зверя" по материалам истории России конца 18 - начала 19 вв. Дмитрий Сергеевич после выхода первой части этой трилогии (в 1908 году) подвергся судебному преследованию. В 1913 году появилась вторая часть ее Последний роман - "14 декабря" - в 1918 году опубликовал Дмитрий Мережковский.

"Больная Россия" - книга, которая появилась в 1910 году. В ее состав вошли историко-религиозные статьи, которые были опубликованы в 1908 и 1909 гг. в газете "Речь".

Книжное товарищество Вольфа издало в период с 1911 по 1913 гг. 17-томное собрание его сочинений, а Д. Сытин в 1914 году выпустил четырехтомное. На многие языки была переведена проза Мережковского, она была очень популярна в Европе. В России же произведения Дмитрия Сергеевича были подвергнуты жесткой цензуре - писатель высказывался против официальной церкви и самодержавия.

Взаимоотношения с большевизмом

Мережковские в 1917 году еще жили в страна виделась в канун революции в образе "грядущего хама". Немного позже, прожив в Советской России два года, он утвердился в своем мнении о том, что большевизм - нравственная болезнь, которая является следствием кризиса культуры Европы. Мережковские надеялись на то, что этот режим будет свергнут, однако, узнав о поражении Деникина на юге и Колчака в Сибири, решили уехать из Петрограда.

Дмитрий Сергеевич в конце 1919 года добился права чтения своих лекций в частях Красной Армии. В январе 1920 года он вместе со своей супругой перешел на территорию, которая была оккупирована Польшей. Поэт читал лекции в Минске для русских эмигрантов. Мережковские в феврале переезжают в Варшаву. Здесь они активно занимаются политической деятельностью. Когда Польша подписала мирный договор с Россией, а супруги убедились, что "русскому делу" в этой стране положен конец, они уехали в Париж. Мережковские поселились в квартире, принадлежавшей им еще с дореволюционных времен. Здесь они наладили старые связи и установили новые знакомства с русскими эмигрантами.

Эмиграция, основание "Зеленой лампы"

Дмитрий Мережковский был склонен рассматривать эмиграцию как некоторого рода мессианство. Он считал себя духовным "водителем" оказавшейся за границей интеллигенции. Мережковские в 1927 году организовали религиозно-философское и литературное общество "Зеленая лампа". Его президентом стал Г. Иванов. "Зеленая лампа" сыграла заметную роль в интеллектуальной жизни эмиграции первой волны, а также объединила лучших представителей зарубежной русской интеллигенции. Когда началась Вторая мировая война, общество прекратило собрания (в 1939 году).

Мережковские еще в 1927 году основали "Новый курс" - журнал, продержавшийся лишь год. Они участвовали также в первом съезде писателей-эмигрантов из России, состоявшемся в сентябре 1928 года в Белграде (его организовало югославское правительство). Мережковский в 1931 году был в числе претендентов на Нобелевскую премию, однако получил ее И. Бунин.

Поддержка Гитлера

Мережковских не любили в русской среде. Неприязнь была во многом вызвана их поддержкой Гитлера, режим которого казался им более приемлемым, чем режим Сталина. Мережковский в конце 1930 годов увлекся фашизмом, даже встречался с одним из его лидеров - Муссолини. Он видел в Гитлере избавителя России от коммунизма, который считал "нравственной болезнью". После того как Германия напала на СССР, Дмитрий Сергеевич выступил на немецком радио. Он произнес речь "Большевизм и человечество", в которой сравнил Гитлера с Жанной д’Арк. Мережковский сказал, что этот лидер может спасти от коммунистического зла человечество. После этого выступления все отвернулись от супругов.

Смерть Мережковского

За 10 дней до оккупации Парижа немцами, в июне 1940 года, Зинаида Гиппиус и Д. Мережковский переехали в Биарриц, расположенный на юге Франции. 9 декабря 1941 года Дмитрий Сергеевич умер в Париже.

Сборники стихов Мережковского

Мы вкратце рассказали о том, какие сборники стихов создал Дмитрий Мережковский. Книги эти, однако, стоят того, чтобы более подробно на них остановиться. Каждый из 4-х сборников стихотворений очень характерен.

"Стихотворения" (1888 год) - это книга, в которой еще выступает как ученик Надсона Дмитрий Мережковский. Цитаты из нее, достойные внимания, включают в себя следующую:

"Не презирай толпы! безжалостной и гневной

Насмешкой не клейми их горестей и нужд".

Это строчки из одного из самых характерных стихотворений этой книги. Тем не менее с самого начала Дмитрий Сергеевич смог взять самостоятельный тон. Как мы уже отмечали, он заговорил о силе и радости. Стихи его напыщены, риторичны, однако и это характерно, поскольку соратники Надсона боялись больше всего именно риторики, хотя и пользовались ею, в несколько ином обличии, порой неумеренно. Мережковский же обращался к риторике для того, чтобы звонкостью и яркостью ее порвать беззвучный, бесцветный туман, в который была завернута жизнь русского общества в 1880-е годы.

"Символы" - вторая книга стихов, написанная в 1892 году. Она примечательна разносторонностью тем. Здесь античная трагедия и Пушкин, Бодлер и Эдгар По, Франциск Ассизский и древний Рим, поэзия города и трагизм повседневного. Все то, что заполонит все книги, займет все умы через 10-15 лет, было намечено в этом сборнике. "Символы" - книга предчувствий. Дмитрий Сергеевич предугадывал наступление иной, более живой эпохи. Он придавал титанический облик событиям, совершавшимся вокруг него ("Грядите, новые пророки!").

"Новые стихотворения" - третий сборник стихов, написанный в 1896 году. Он значительно уже по охвату явлений жизни, чем предыдущий, однако гораздо острее. Здесь успокоенность "Символов" превратилась в постоянную тревогу, а в напряженный лиризм перешла объективность стихов. Мережковский считал себя в "Символах" служителем "покинутых богов". Но ко времени появления "Новых стихотворений" он уже сам отрекся от этих богов, говорил о своих соратниках и о самом себе: "Дерзновенны наши речи...".

"Собрание стихов" - последний, четвертый сборник (1909 год). В нем мало новых стихотворений, поэтому книга, как мы уже отмечали, представляет собой скорее антологию. Мережковский в ней обратился к христианству. Он признал слишком ломким лезвие "дерзновения" и лишенным божества алтарь "всемирной культуры". Однако в христианстве он хотел обрести не только утешение, но и оружие. Все стихотворения этой книги проникнуты желанием веры.

Мережковский Дмитрий Сергеевич
Родился: 2 (14) августа 1865 года.
Умер: 9 декабря 1941 (76 лет) года.

Биография

Дмитрий Сергеевич Мережковский (2 августа 1865, Санкт-Петербург - 9 декабря 1941, Париж) - русский писатель, поэт, литературный критик, переводчик, историк, религиозный философ, общественный деятель. Муж поэтессы Зинаиды Гиппиус.

Д. С. Мережковский, яркий представитель Серебряного века, вошёл в историю как один из основателей русского символизма, основоположник нового для русской литературы жанра историософского романа, один из пионеров религиозно-философского подхода к анализу литературы, выдающийся эссеист и литературный критик. Мережковский (начиная с 1914 года, когда его кандидатуру выдвинул академик Н. А. Котляревский) был 10 раз номинирован на Нобелевскую премию по литературе.

Философские идеи и радикальные политические взгляды Д. С. Мережковского вызывали резко неоднозначные отклики, но даже оппоненты признавали в нём выдающегося писателя , жанрового новатора и одного из самых оригинальных мыслителей XX века.

Дмитрий Сергеевич Мережковский родился в дворянской семье нетитулованного рода Мережковских. Отец, Сергей Иванович Мережковский (1823-1908), служил у оренбургского губернатора Талызина, потом у обергофмаршала графа Шувалова, наконец - в Дворцовой конторе при Александре II в должности столоначальника; он вышел в отставку в 1881 году в чине тайного советника.

Мать писателя - Варвара Васильевна Мережковская, урождённая Чеснокова, дочь управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера (известно, что в числе её предков были князья Курбские), - обладала (согласно биографии Ю. В. Зобнина) «редкостной красотой и ангельским характером», умело управляя сухим, эгоистичным (но при этом боготворившим её) мужем и по возможности потакая детям, которым тот отказывал в любых проявлениях ласки и теплоты:14.

Прадед, Фёдор Мережки служил войсковым старшиной в Глухове. Дед, Иван Фёдорович, в последних годах XVIII века, в царствование императора Павла I, приехал в Петербург и в качестве дворянина поступил младшим чином в Измайловский полк. «Тогда-то, вероятно, и переменил он свою малороссийскую фамилию Мережко на русскую - Мережковский», - писал Мережковский о своём деде. Из Петербурга Иван Фёдорович был переведен в Москву и принимал участие в войне 1812 года. В семье Мережковских было шестеро сыновей и три дочери. Дмитрий, младший из сыновей, поддерживал тесные отношения лишь с Константином, впоследствии известным биологом:17.

Детство

«Я родился 2-го августа 1865 года в Петербурге, на Елагином острове, в одном из дворцовых зданий, где наша семья проводила лето на даче», - писал Мережковский в «Автобиографических заметках». В Петербурге Мережковские жили в старом доме на углу Невы и Фонтанки у Прачечного моста, против Летнего сада. Иногда по просьбе матери отец брал Дмитрия в Крым, где у Мережковских было имение (по дороге к водопаду Учан-Су). «Помню великолепный дворец в Ореанде, от которого остались теперь одни развалины. Белые мраморные колонны на морской синеве - для меня вечный символ древней Греции», - писал Мережковский годы спустя.

Обстановка в доме Мережковских была простая, стол «не изобиловал», в доме царил режим бережливости: отец таким образом заранее отучал детей от распространённых пороков - мотовства и стремления к роскоши. Уезжая в служебные поездки, родители оставляли детей на попечении старой немки-экономки Амалии Христьяновны и старой няни, которая рассказывала русские сказки и жития святых: впоследствии высказывались предположения, что именно она была причиной экзальтированной религиозности, в раннем детстве проявившейся в характере будущего писателя:11.

Принято считать, что С. И. Мережковский к детям относился «…в основном как к источнику шума и хлопот, проявляя отеческую заботу о них лишь материально». С самых ранних лет, таким образом, уделом Мережковского стала «…отягощённая роскошью отчуждённость». Отмечалось также, что «психология сыновнего противостояния отцу» много лет спустя подверглась «сложной интеллектуальной и духовной разработке» и послужила духовной основой для многих исторических сочинений Мережковского. «Мне теперь кажется, что в нём было много хорошего. Но, угрюмый, ожесточённый тяжелой чиновничьей лямкой времен николаевских, он не сумел устроить семьи. Нас было девять человек: шесть сыновей и три дочери. В детстве мы жили довольно дружно, но затем разошлись, потому что настоящей духовной связи, всегда от отца идущей, между нами не было», - писал впоследствии Мережковский.:16

Чувство семьи у Д. С. Мережковского было связано лишь с матерью, оказавшей заметное влияние на его духовное становление. В остальном он с детства сроднился «…с чувством одиночества, которое находило сокровенную отраду в поэзии уединения среди болотистых рощ и прудов наводнённого тенями прошлого елагинского парка».

Учёба в гимназии

В 1876 году Д. С. Мережковский начал обучение в Третьей классической гимназии Петербурга. Вспоминая о годах, посвящённых, в основном, «зубрежке и выправке», атмосферу этого заведения он называл «убийственной», а из учителей выделял лишь латиниста Кесслера («Он тоже добра нам не делал, но по крайней мере смотрел на нас глазами добрыми»). Будучи тринадцатилетним гимназистом, Мережковский начал писать первые стихи, стиль которых определял впоследствии как подражание пушкинскому «Бахчисарайскому фонтану». В гимназии же он увлёкся творчеством Мольера и даже организовал «мольеровский кружок». Сообщество не было политическим, но им заинтересовалось Третье отделение: участников пригласили на допрос в здание у Полицейского моста. Считается, что благополучным исходом дела Мережковский был обязан исключительно положению отца. В 1881 году Мережковский-старший вышел в отставку, и семья поселилась на улице Знаменской, 33.

Поэтический дебют

Мережковский-старший, интересовавшийся религией и литературой, первым оценил поэтические упражнения сына. В июле 1879 года по его протекции Дмитрий познакомился в Алупке с престарелой княгиней Е. К. Воронцовой. В стихах юноши она «…уловила подлинно поэтическое свойство - необыкновенную метафизическую чуткость души» и благословила его на продолжение творчества:7.

В 1880 году отец, воспользовавшись знакомством с графиней С. А. Толстой, приятельницей знаменитого писателя, привёл сына к Ф. М. Достоевскому, в дом на Кузнечном переулке. Юный Мережковский (как сам вспоминал позже) читал, «краснея, бледнея и заикаясь»:23, Достоевский слушал «с нетерпеливою досадою» и затем произнёс: «Слабо… слабо… никуда не годится… чтобы хорошо писать, страдать надо, страдать». «Нет, пусть уж лучше не пишет, только не страдает!» - поспешил испуганно возразить отец. Оценка писателя глубоко «оскорбила и раздосадовала Мережковского».

В 1880 году в журнале «Живописное обозрение» под редакцией А. К. Шеллера-Михайлова состоялся литературный дебют Мережковского: здесь были опубликованы стихотворения «Тучка» (№ 40) и «Осенняя мелодия» (№ 42). Год спустя стихотворение «Нарцисс» вошло в благотворительный литературный сборник в пользу неимущих студентов под названием «Отклик», вышедший под редакцией П. Ф. Якубовича (Мельшина):26.

Осенью 1882 года Мережковский побывал на первых выступлениях С. Я. Надсона, тогда - юнкера Павловского военного училища, и под впечатлением от услышанного, написал ему письмо:397. Так произошло знакомство двух начинающих поэтов, переросшее в крепкую дружбу, скрепленную глубокими, почти родственными чувствами. Обоих, как отмечали позже исследователи, связывала некая личная тайна, имевшая отношение к страху перед страданиями и смертью, стремлению к «обретению действенной веры, способной этот страх преодолеть»:82. Две смерти - Надсона в 1887 году, и матери два года спустя - явились сильнейшим ударом для Мережковского: он потерял двух самых для себя близких людей:81.

В 1883 году два стихотворения Мережковского появились в журнале «Отечественные записки» (№ 1): именно они считаются его дебютом в «большой литературе». Одно из первых стихотворений Мережковского «Сакья-Муни» вошло во многие тогдашние сборники чтецов-декламаторов и принесло автору немалую популярность.

В 1896 году тридцатилетний Мережковский уже фигурировал в «Энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона как «известный поэт». Впоследствии многие его стихотворения были положены на музыку А. Т. Гречаниновым, С. В. Рахманиновым, А. Г. Рубинштейном, П. И. Чайковским и другими композиторами.

Университетские годы

В 1884 году Мережковский поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Здесь будущий писатель увлекся философией позитивизма (О. Конт, Г. Спенсер), теориями Дж. С. Милля и Ч. Дарвина, проявил интерес к современной французской литературе. В том же году по рекомендации А. Н. Плещеева Надсон и Мережковский вошли в Литературное общество:398; он же познакомил последнего с семьей директора Петербургской консерватории К. Ю. Давыдова и издательницы А. А. Давыдовой. В этом кругу Мережковский познакомился с Н. К. Михайловским и Г. И. Успенским, которых впоследствии называл своими учителями, а также И. А. Гончаровым, А. Н. Майковым и Я. П. Полонским.

В 1888 году Д. С. Мережковский, защитив весной дипломное сочинение о Монтене, окончил университет и решил посвятить себя исключительно литературному труду. Годы учёбы не оставили у него тёплых воспоминаний. Мережковский (согласно биографии Д. О. Чуракова) «с детства привыкший к великосветской атмосфере» в семье, рано проникся «скепсисом по отношению к людям». Много лет спустя он пренебрежительно отзывался о педагогах («Учителя - карьеристы. Никого из них добром помянуть не могу»), замечая: «Университет дал мне немногим больше, чем гимназия. У меня так же не было школы, как не было семьи». Единственным из преподавателей, кто произвёл впечатление на Мережковского, был профессор О. Ф. Миллер, известный историк литературы, первый биограф Достоевского, собиравший у себя на квартире литературный кружок:45.

Критика взглядов и творчества Мережковского

При том, что все отмечали новаторство, дарование и глубину произведений Мережковского, у современников, «как до революции, так и в эмиграции, получал по большей части весьма критические оценки». В книге «Начало века» Андрей Белый, дав гротескную картину выступления Мережковского в зале Московского университета, замечал, что «его откровения казались философам и профессорам нелепыми, а сам он был чужд академической среде».

Проза Мережковского, «насыщенная культурными аллюзиями, мифологическими подтекстами и интеллектуальными конструкциями», стилистически и формально оказывалась вполне общедоступной, а порой и доходила до «границы словесности сугубо массовой». Однако при этом, как отмечалось, художественный мир писателя «всегда оставался закрытым, герметичным для непосвященного большинства». «В борьбе за свое самосохранение Мережковский отгородился от всех и строил себе свой личный храм, изнутри себя. Я и культура, я и вечность - вот его центральная, его единственная тема…», - писал в 1911 году Л. Троцкий.

Критиками отмечалась непоследовательность писателя в отношении ключевых вопросов современности (христианство, самодержавие, революция, России); «раздвоение, характерное для личности и творчества писателя» непрерывно порождало «метафизические противопоставления» в его творчестве и метания из одной крайности в другую как в творчестве, так и в жизни. В. Розанов, критикуя выступление Мережковского в 1909 году в Религиозно-Философском обществе на тему любви и смерти, писал: «Мережковский есть вещь, постоянно говорящая, или скорее совокупность сюртука и брюк, из которых выходит вечный шум… Для того чтобы можно было больше говорить, он через каждые три года вполне изменяется, точно переменяет все белье, и в следующее трёхлетие опровергает то, что говорил в предыдущее».

Н. Минский, отмечая непревзойдённое умение Мережковского использовать первоисточники, считал, что тот использует свой дар в узких целях:

Благодаря этому необычайному мастерству, критические этюды Мережковского на первый взгляд кажутся блестящими манёврами, парадами мыслей и слов, но… В них нет главного достоинства критики - искания в разбираемом писателе его индивидуальных, неповторяемых, неожиданных черт. Мережковский, наоборот, находит в писателе лишь то, чего ищет, свои же вопросы получает перечеканенными в ответы.

Негативно относились к деятельности Д. С. Мережковского религиозные философы С. Н. Булгаков, П. А. Флоренский и Л. Шестов. «Глубоко не литературным явлением» считал Мережковского литературовед, теоретик формальной школы В. Б. Шкловский, критик Р. В. Иванов-Разумник видел в нём «великого мертвеца русской литературы», а К. И. Чуковский считал Мережковского «книжником», которому «до страшных пределов чужда душа человеческая и человеческая личность»:80.

Резкое отторжение в эмигрантской среде вызывала лояльная позиция Д. Мережковского в отношении фашистских диктаторов. Ирина Одоевцева в книге «На берегах Сены» (Париж, 1983), писала: «…Он всю жизнь твердил об Антихристе, и когда этот Антихрист, каким можно считать Гитлера, появился перед ним, - Мережковский не разглядел, проглядел его».

Социал-демократическая, а затем советская критика всегда отрицательно относились к Мережковскому. Согласно «Литературной энциклопедии» (1934), художественное творчество Мережковского эмигрантского периода «является ярким примером идейной деградации и культурного одичания белой эмиграции», а «в плане литературного наследства творчество реакционное от начала до конца, представляет безусловно отрицательную величину». Творческое наследие писателя (как отмечал А. Николюкин) - начиная со статьи Л. Троцкого «Мережковский», вошедшей затем в программную книгу последнего «Литература и революция», и до 1980-х годов - представлялось в карикатурном виде.

Определение, данное М. Горьким в 1928 году - «Дмитрий Мережковский, известный боголюбец христианского толка, маленький человечек, литературная деятельность которого очень напоминает работу пишущей машинки: шрифт читается легко, но бездушен, и читать его скучно»), - стало для советской литературной критики основополагающим и не менялось в течение десятилетий.

Не только творчество Мережковского, но и его имя в советское время было не просто забыто, но забыто «агрессивно». Произведения писателя не переиздавались, само имя его находилось «под негласным полузапретом». Даже в университетских курсах литературы и в академических трудах «адекватная оценка роли Мережковского в литературном процессе, объективный анализ его критического наследия были практически невозможны». Интерес к писателю и его творчеству в России стал возрождаться лишь в начале 1990-х годов.

Красивый, умный, интеллигентный, талантливый, образованный… Вся его жизнь - в поисках истины и гармонии. Казалось бы, светлый, удобный человек. Но его не любили. Дмитрий Мережковский всегда был в отдалении от всех многочисленных талантов русского «серебряного века».

Происхождение. Ранние годы

Громкой родословной Мережковские похвастаться не могли. Прадед Дмитрия был каким-то младшим военным чином и жил в Украине. И фамилия его была вполне украинская - Мережко. Дед служил в Петербурге, в Измайловском полку, и тоже в незначительных чинах. Правда, в бабушкиных жилах текла древняя, благородная кровь Курбских. Жизнь в Петербурге натолкнула деда на мысли изменить свою фамилию на русский манер - Мережковский. Отец Дмитрия был в конце своей службы в чине тайного советника. Он определил сына на учебу в классическую гимназию в Петербурге, где процветали зубрежка и муштра. Трудно было представить, что в такой семье и при таком воспитании появится «бунтарь», разрушитель традиций, один из вождей символизма, чьи книги не раз арестовывались цензурой, более того, самого автора чуть не отлучили от церкви.

Окончив гимназию, Мережковский стал студентом историко-филологического факультета Петербуржского университета. Здесь он увлекся теориями философов Милля, Конта, Спенсера. Их идея, что познание мира возможно исключительно научным путем, без теологического и метафизического вмешательства, посеяла безысходные, мучительные сомнения в сознании молодого Мережковского, ведь это противоречило его религиозным убеждениям, воспитанным с детства. И тогда он, раздираемый внутренним раздвоением, начал искать пути примирения двух совершенно противоположных идей, например, антихристианского нигилизма Ницше и учения об исканиях Вселенской Церкви Вл. Соловьева.

Литературная деятельность

Кроме публицистики и литературной критики, Мережковский занимался поэзией и романистикой. Что касается поэзии, то она по качеству несколько уступает другим литературным занятиям Мережковского. Его стихи часто грешат банальностью, подражательством, однообразием. Ученость, отягощенная впитанной с молоком матери огромной культурой, мешала ему быть непосредственным и живым в выражении своих чувств и впечатлений. А именно эта первородность является необходимым условием настоящей поэзии. Да и самые первые почти детские поэтические опыты Мережковского когда-то забраковал сам , и это поэт помнил всю жизнь и воспринимал как приговор: «слабо», «плохо», «не годится» - такие слова прозвучали из уст великого классика. А еще он сказал о том, что хороший писатель должен много страдать, тогда его сомнения будут действенны.

В 90-х годах, вдохновленный идеями народничества, Мережковский отправился «познавать жизнь», путешествуя по городам и весям России. Он много встречался с людьми, которые не вписываются в рамки официальной религии. Ему интересны разные секты и раскольничьи сообщества. Мережковский всерьез думал о том, чтобы после окончания университета «пойти в народ», уехать в деревню учительствовать. Религиозный переворот в сознании Мережковского по времени совпал с рождением символизма. Он выпускает сборник «Символы», статью о новых течениях в литературе, в которой обозначает три элемента новых веяний в искусстве: мистика, символы и расширенную художественную впечатлительность.

Вынудила супругов Мережковских (его жена была необычная и эпатажная поэтесса Зинаида Гиппиус), категорически не принявших переворота, навсегда оставить Россию. Они поселились в Париже и прожили там до конца своих дней. Во Франции Мережковский, продолжая свои духовные искания, организовывает нечто вроде религиозно-философского клуба под названием «Зеленая лампа», где обсуждались темы политики, большевизма, религии, символизма, мировой культуры. Не менее богата тематическая палитра и его публицистических работ. Об этом можно судить по их названиям: «Больная Россия», «Последний святой», «Грядущий Храм», «Две тайны русской поэзии» и невероятное количество литературно-критический статей в цикле «Вечные спутники». Но знаменитым Мережковский стал, благодаря своим историческим романам. Трилогия «Христос и Антихрист» вмещает в себя романы о Юлиане Отступнике («Смерть богов»), о Леонардо да Винчи («Воскресшие боги»), о Петре Первом и его сыне Алексее («Антихрист»).

Вторую трилогию Мережковский посвятил России. Они об эпохе Павла Первого, и движении декабристов. Чтобы собрать материалы для своих романов, Мережковский много ездил по Европе, изучал многочисленные документы, проводил серьезные научные исследования по интересующим его темам. Нина Берберова, наблюдавшая жизнь Мережковского в эмиграции, написала о том, что ему там не хватало именно России, но политическая непримиримость в отношении Октябрьской революции заставляла его смириться с потерей родины. Он говорил об угрозе России миру, о горьком сознании того, что никто не хочет слышать его предостережений. И все же на склоне лет в разговоре с женой он произнес однажды: «На что мне свобода, если нет России?»