Почему новым царём был избран михаил романов. Как началась великая династия романовых

21 февраля (3 марта по новому стилю) 1613 года Земский Собор избрал, или, как предпочитают выражаться монархисты, "поставил" царем Михаила Романова.

Началась самая продолжительная политическая эпоха в истории России, длившаяся 304 года и 9 дней.

11 июля того же года Михаил Федорович венчался на царство в Успенском соборе Кремля. 300-летний юбилей дома Романовых в 1913 году привязали к этой дате - не только потому, что летом праздновать сподручнее, но и потому, что, с религиозно-монархической точки зрения, божественное помазание важнее выборов.

Откуда пошла династия?

Романовы не принадлежали к Рюриковичам и вообще не могли похвалиться особой знатностью.

Их родоначальником является некий Андрей Кобыла, в начале XIV века приехавший в Московию из Восточной Пруссии и поступивший на службу к Ивану Калите. Достоверных сведений о его происхождении и прежних занятиях нет, а единственное письменное упоминание относится к участию в посольстве, ездившем в 1347 году из Москвы в Тверь за невестой для сына Калиты Симеона Гордого.

Кроме Романовых, от сыновей Андрея Кобылы произошли Шереметевы, Колычевы и другие аристократические роды.

В отличие от князей, его потомкам в XIV-XV веках не полагалось фамилии, и в исторических документах они фигурируют с отчествами и кличками.

Прозвание "Романовы" возникло от имени боярина Романа Захарьина, имевшего дочь Анастасию и сына Никиту.

Анастасия Романова стала первой женой Ивана Грозного и родила ему двух сыновей: Ивана, убитого отцом в припадке бешенства, и Федора, унаследовавшего престол.

По единодушным отзывам современников, царица Анастасия имела на мужа большое и сугубо положительное влияние. Массового террора при ней Грозный не устраивал.

Этот брак сделал Никиту Романова и пятерых его сыновей большими людьми.

Во втором поколении Романовых самым способным считался средний брат Федор, отец будущего царя. Он читал на латыни, был в молодости великолепным наездником и первым щеголем на Москве, так что портные, вручая заказчикам готовое платье, приговаривали: теперь будете как Федор Никитич Романов!

После смерти Федора Иоанновича в 1598 году его двоюродный брат и тезка рассматривался как кандидат в цари наравне с Борисом Годуновым. Ходили разговоры, будто Федор Иоаннович оставил завещание в пользу Федора Романова. Следов документа не обнаружилось, но версия о "похищенном престоле" была широко распространена, особенно среди не любивших Годунова донских казаков.

Годунов опасался Романовых и в 1601 году жестоко с ними расправился. Четырех братьев сослали в холодные края, где трое из них вскоре умерли (по слухам, были тайно умерщвлены). Федора насильно постригли в монахи под именем Филарет, разлучив с семьей.

Направленный в Сийский монастырь следить за ним пристав Воейков доносил, что "инок Филарет", узнав о движении к Москве претендента на престол, которого одни историки называют Самозванцем, а другие уклончиво именуют "названным Димитрием", воспрянул духом, стал часто смеяться и говорить с монахами о том, "каков он вперед будет".

При названном Димитрии Федор Романов оказался в милости. Пути назад из монашества не было, зато его сделали митрополитом ростовским.

После переворота в мае 1606 года он неплохо поладил с Василием Шуйским, затем оказался в лагере "Тушинского вора" и поминал его при богослужении как "царя Димитрия".

В пику поддерживавшему Шуйского патриарху Гермогену "вор" объявил Романова предстоятелем Русской православной церкви.

Без одобрения вселенских патриархов акт все равно был нелегитимен, позднейшие Романовы, по понятным причинам, вспоминать о нем не любили, так что официально считалось, что Филарет стал патриархом лишь в 1619 году после возвращения из польского плена.

До своей смерти в 1633 году он фактически правил страной и писался наравне с сыном "великим государем".

Пертурбации Смуты

После низложения Василия Шуйского 17 июля 1610 года власть в Москве взяла Семибоярщина, предложившая шапку Мономаха польскому королевичу Владиславу.

В пребывании на троне иностранца по тем временам не было ничего необычного или дурного. Многие полагали, что оно лучше способствовало бы политической стабилизации, чем возведение на престол представителя одной из конкурировавших княжеских фамилий. На первых порах решение поддержал даже такой патриот и православный консерватор, как патриарх Гермоген.

Согласно договору, заключенному 17 августа Семибоярщиной и польским гетманом Жолкевским, Владислав должен был перейти в православие и править в согласии с боярами и выборными от земли. Принцу было всего 15 лет, живя в Москве, он быстро бы обрусел, а немного европейского влияния России не помешало бы.

Роковую роль сыграла позиция его отца, короля Речи Посполитой Сигизмунда. Фанатичный католик, он видел главную цель польской политики в навязывании Руси унии. Предложенные условия Сигизмунда не устроили. Он презрительно швырнул привезенный Жолкевским документ и заявил: "Я не допущу сына моего быть царем московским!"

Сигизмунд осадил Смоленск, то есть (если серьезно относиться к правам Владислава) отвоевывал территорию у сына и сам домогался царского венца.

Патриарх Гермоген и многие русские люди увидели в этом коварство и вероломство, а главное, угрозу для веры.

Русскую землю соединили для отпора внешнему врагу и для внутреннего устройства не государственные интересы, а интерес религиозный Василий Ключевский, историк

В конце 1610 года в королевский лагерь под Смоленском выехало "великое посольство" во главе с князем Василием Голицыным, в состав которого входил митрополит Филарет.

Сигизмунд стал настаивать, чтобы послы надавили на смоленского воеводу Шеина и заставили его сдать город, а когда те отказались, посадил их под домашний арест.

Филарета объявили "гостем" польского вельможи Льва Сапеги. Обращались с ним по-человечески, но вернуться в Москву он смог лишь 14 июня 1619 года, когда его сын царствовал уже шесть лет.

Выборы, выборы...

Когда ополчение Минина и Пожарского изгнало интервентов из Москвы, встал вопрос о восстановлении государственности. Тогда это означало, прежде всего, возведение на престол нового царя.

21 декабря 1612 года была послана "грамота во все города, чтобы отовсюду посылали лучших и разумных людей для избрания государя".

В 1677 году русский посол в Варшаве Тяпкин в своих записках насмехался над политическим устройством Речи Посполитой, в которой "что ни жбан, то пан", и восторгался порядками на родине, где "яко пресветлое солнце в небеси единый государь просвещается". Но построить "вертикаль власти" Романовым еще предстояло.

Михаил Федорович стал царем, как сказали бы сейчас, в ходе альтернативных выборов, обязавшись при этом править в согласии с Земскими Соборами и Боярской думой и знатных людей смертью не казнить. Договоренность не была закреплена на бумаге, однако при его жизни соблюдалась неукоснительно.

Современный историк Андрей Буровский убежден, что в первой половине XVII века у России имелась конституционно-демократическая альтернатива. Во всяком случае, ни в Англии, ни во Франции в то время народные представители королей не выбирали.

Собор рассматривал около 30 кандидатур, в том числе двух иностранцев: уже упоминавшегося Владислава и шведского принца Карла-Филиппа. Но после захвата Смоленска и оккупации Кремля народ отворотился от Польши и всего с ней связанного, а Карл-Филипп наотрез отказался переходить в православие.

Между претендентами развернулась самая настоящая, вовсе не бутафорская предвыборная баталия Андрей Буровский, историк

Боролись за избрание князья Голицын, Черкасский, Пронский. О Дмитрии Пожарском современники определенно утверждали: "Воцарялся, и стоило это ему в двадцать тысяч".

Князь Дмитрий Трубецкой "учреждаше столы честные и пиры многие для казаков, полтора месяца зазывая к собе во двор по все дни, чествуя, кормя и поя и моля их, чтобы ему быти на Руси царем".

Когда победил Михаил Романов, Трубецкой от огорчения "паде в недуг и лежа три месяца, не выходя из двора своего".

Сторонники Михаила Романова, со своей стороны, искали поддержки казаков, выражавших свое мнение на заседаниях Собора весьма шумно и бесцеремонно, и посылали в провинцию агитаторов.

"Всё как у людей": предвыборная пропаганда, борьба за голоса, лоббирование интересов!

Очевидно, что Михаила Романова выбрали не за личные достоинства и заслуги. На момент пострижения его отца в монахи ему было четыре года, ко времени избрания - 16 лет. Он воспитывался сначала родственниками, потом матерью, образования не получил и в 1613 году, по имеющимся данным, либо вовсе был неграмотен, либо читал и писал с трудом.

Часть историков, особенно советской школы, упирают на то, что бояре не хотели сильного царя, якобы говоря друг другу: "Выберем Мишу Романова, он молод и разумом не дошел".

Другие указывают, что за спиной юного претендента маячила тень влиятельного отца.

В народном воспоминании свежи были страдания семейства Романовых при Борисе. Пленение Филарета давало ему значение мученика за веру и русскую землю. Наконец, сохранились предания о царице Анастасии, жившей в лучшее время для русского народа, о Никите Романовиче, о котором говорили и даже пели в песнях, что он заступался за жертвы Иванова сумасбродства Николай Костомаров, историк

В пользу Михаила говорило родство с Иваном Грозным и Федором Иоанновичем, последними представителями древней династии, права которой на престол никто никогда не подумал бы оспаривать.

Могло сыграть свою роль и то обстоятельство, что Михаил и его отец в работе Собора не участвовали: Филарет находился в плену, будучи окружен ореолом страдальца, а Михаил оставался с матерью в Ипатьевском монастыре под Костромой.

Русская политическая культура была такова, что человек, активно рвущийся к власти, терял во мнении общества. Выигрышнее смотрелся тот, кто стоял в сторонке и заставлял себя упрашивать.

Андрей Буровский выдвигает еще одну версию: как ни парадоксально, на руку Михаилу были известные связи его отца с Димитрием-Самозванцем и Тушинским вором.

Большинство князей и бояр во время Смуты кому только не служили, беспринципно "перелетая" из одного лагеря в другой. На фоне, скажем, безупречного Пожарского они выглядели бы бледно, такой царь имел бы моральное право напомнить им эпизоды прошлого, которые хотелось бы забыть.

"Жизнь за царя"

Согласно канонической версии, изложенной в учебниках и энциклопедиях, поляки, узнав об избрании Михаила, решили опередить посланцев Земского Собора и захватить его. Отряду потребовался проводник, крестьянин села Домнино Костромского уезда Иван Осипович Сусанин завел врагов на погибель в непроходимые болота и чащи и был ими замучен.

Независимые историки, начиная с Сергея Соловьева, обнаружили в этом рассказе массу несоответствий.

Многочисленные русские и польские документы времен Смуты не содержат упоминаний ни о Сусанине, ни о военной экспедиции под Кострому.

Когда в 1614 году в Краков отправилось первое после Смутного времени русское посольство во главе с Федором Желябужским, тот подробно зачитал полякам все "обиды, оскорбления и разорения", причиненные ими Московскому царству и его людям, вплоть до мелких эпизодов, но о покушении на царя не обмолвился.

Первое упоминание о подвиге Сусанина содержится в жалованной грамоте об освобождении его семьи от налогов, данной Михаилом Федоровичем 30 ноября 1619 года зятю покойного "Богдашке" Собинину: "Как мы, великий государь, были на Костроме, и приходили в Костромской уезд польские и литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина изымали и пытали великими муками, где мы, великий государь, в те поры были, и он, Иван, про нас не сказал, и польские и литовские люди замучили его до смерти".

Об уничтоженном отряде опять же ни слова. Впервые эта версия прозвучала лишь в 1820 году в учебнике истории Егора Константинова.

Сусанина замучили не поляки и не литовцы, а казаки или вообще свои русские разбойники Сергей Соловьев, историк

Дело происходило зимой, так что болота должны были замерзнуть, а из леса поляки легко могли выбраться по собственным следам на снегу.

Ипатьевский монастырь был хорошо укреплен и защищался сильным отрядом дворянской конницы, для его осады потребовалась бы целая армия. Даже если поляки об этом не знали, Сусанин мог сообщить им местопребывание царя, ничем ему не повредив.

И, наконец, главное. Польская армия отступила из Москвы на запад 4 ноября 1612 года, в честь чего в современной России и празднуется День национального единства. Спустя четыре месяца регулярных польских частей под Костромой не могло быть.

Между тем, Иван Сусанин - реальная личность, чья жизнь и смерть зимой 1613 года подтверждены документально.

Современный исследователь Александр Бушков предлагает свою версию событий.

Сусанин был не простым мужиком, а "вотчинным старостой", управляющим имением бояр Шестовых, следовательно, человеком не бедным, и жил не в деревне, а "на выселках".

Разбойников всех национальностей - русских "шишей", казаков, по разным причинам отставших от своего войска поляков и "литвинов", как тогда называли белорусов, по стране бродило видимо-невидимо.

Скорее всего, какая-то банда прослышала о достатке Сусанина, налетела на одиноко стоявший дом и принялась пытать хозяина, требуя выдать кубышку.

Поступок Богдашки полностью соответствовал тогдашним нравам. Уклонение от "тягла" стало в ту пору просто-таки национальным видом спорта Александр Бушков, историк

Достался ли бандитам клад и существовал ли он вообще, неизвестно, но через шесть лет зять покойного решил, выражаясь по-нынешнему, подсуетиться.

Обстановка благоприятствовала. Слова "пиар" еще не придумали, но явление было распространено не меньше, чем теперь.

Новой династии требовались герои и патриотические мифы. "Разного чина люди" выстраивались в очередь к царю, и особенно к его матери, расписывая свои заслуги и прося пожалований в возмещение действительных и мнимых убытков, понесенных от поляков и самозванцев.

Обычно к ходатайствам относились благосклонно. До нас дошли десятки документов с однотипной формулировкой: "…по нашему царскому милосердию и по совету и прошению матери нашей…".

Впоследствии списки "льготников" не раз пересматривались, но потомкам Сусанина удалось в них удержаться. Последний раз - "на вечные времена" - их привилегии были подтверждены Николаем I в 1837 году.

До XIX века, сколько известно, никто не думал видеть в Сусанине спасителя царской особы и подвиг его считать событием исторической важности. Достоверно только то, что этот крестьянин был одной из бесчисленных жертв разбойников, бродивших по Руси в Смутное время Николай Костомаров

Окончательно культ Сусанина сложился в николаевскую эпоху, отлично вписавшись в официальную идеологию "самодержавия, православия и народности". Потомки Сусанина в крестьянских одеждах участвовали в императорских коронациях.

После революции Сусанина объявили "прислужником самодержавия с рабской психологией", но при Сталине снова возвели на пьедестал. Опера Михаила Глинки "Жизнь за царя", снятая с репертуара Большого театра, в 1939 году была возобновлена под названием "Иван Сусанин".

В результате Сусанин известен россиянам куда больше, чем реальные герои Смутного времени: патриарх Гермоген, Авраамий Палицын, Захар Ляпунов или спонсоры ополчения Минина и Пожарского промышленники Строгановы.

"Ворёнок" на виселице

Воцарению Романовых сопутствовала еще одна мрачная история.

Марина Мнишек, родив сына от "Тушинского вора" и пережив приключения, достойные авантюрного романа, в конце концов оказалась наложницей казачьего атамана Ивана Заруцкого. Тот, ошалев от такой добычи, укрылся с ней в астраханских плавнях, мечтая о московском престоле.

В июне 1614 года сподвижники, поняв безнадежность сопротивления, выдали их стрелецкому голове Гордею Пальчикову, который отправил пленников в Москву.

Заруцкого посадили на кол, Марина вскоре умерла: по официальной версии, скончалась в тюрьме "от болезни и с тоски по своей воле", по неофициальной, была зашита в мешок и утоплена в реке.

Некоторые историки не исключают, что власти в данном случае говорили правду: живую Марину можно было бы обменять на русских пленников и получить от нее ценные показания обо всех интригах Речи Посполитой против России, начиная с 1604 года.

Не известно, насколько решение исходило лично от юного царя, но сына Мнишек - трехлетнего "воренка" - повесили: публично, за Серпуховскими воротами, чтобы все видели и впредь не появлялись самозванцы.

К месту казни мальчика доставили на руках. Он все время спрашивал: "Куда вы меня несете?" и умирал в петле необычайно долго - шейка была тоненькая.

Современные просвещенные люди не признают коллективной ответственности и не верят в мистическую кару через поколения, но порой напоминают, что царствование Романовых началось с убийства ни в чем не повинного ребенка и закончилось таким же убийством в подвале Ипатьевского дома.

Из школьного курса истории нам известно, что после Великой смуты начала XVII века русским царем стал Михаил Романов, основав новую династию. В школе объяснение ограничивалось желанием бояр иметь слабого царя, чтобы иметь возможность влиять на управление. Однако было ли всё так просто в XVII веке, когда наследование было практически единственным основанием для верховной власти в стране? Почему не слышно о других претендентах на власть? Почему не избрали, например, отца Михаила Романова и кто вообще был его отец? Почему из всех московских бояр выбрали именно Романовых?
Начнем с того, что разберемся с последним московским Рюриковичем на престоле – Федором Иоанновичем.
Отец – Иван IV Грозный. Из пяти его сыновей выжил только Федор
Мать – Анастасия Романовна Захарьина-Юрьева (на её отчестве остановимся подробнее ниже.
Жена – Ирина Федоровна Годунова - сестра Бориса Годунова, что послужило одним из оснований для его воцарения.
Дочь – Феодосия прожила всего два года, 1592 – 1594. Фактически Федор Иоаннович потомства не оставил.
Теперь о матери Федора Иоанновича – жене Ивана Грозного. Мы не случайно обратили внимание на её отчество. Она была дочерью Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина. На нем и на его потомстве остановимся подробнее:
Захарьин-Кошкин
Роман Юрьевич
Захарьина-Юрьева
Анастасия Романовна, жена Ивана Грозного (1530(1532?) – 1560)
Захарьин
Никита Романович (1522-1585 (1586?)
Захарьин (Романов)
Федор Никитович
Первым стал носить фамилию Романов по деду (1554-1633)
Романов
Михаил Федорович (1596-1645)
Чтобы не усложнять повествование, мы не останавливаемся на остальных детях Романа Юрьевича, Никиты Романовича и Федора Никитовича. Понятно одно: Романовы являлись родственниками московских Рюриковичей. Конкретно: Роман Юрьевич был дедом Федора Иоанновича и, кстати, прадедом Михаила Федорвича. Федор Никитович был племянником по жене Ивана Грозного. Соответственно Михаил был внучатым племянником. Это, кстати, послужило основанием для опалы Романовых во времена Бориса Годунова, как претендентов на московский престол. Из пяти братьев Никитичей, отправленных в ссылку уцелело только двое. Сам же Годунов оказался на престоле таким же образом, как брат жены Федора Иоанновича.
Теперь остановимся на отце Михаила Федоровича – Федоре Никитовиче. Почему он не мог занять престол. Ведь он был старше, опытнее и был племянником Ивана Грозного. Но не мог он стать царем, так как монахи не имеют права на светскую власть. При Годунове он и его жена были насильно пострижены в монахи, под именами Филарет и Марфа. Но смиренным схимником Филарет не стал. Сделав успешную карьеру в церкви, он стал Митрополитом Ростовским, одной из влиятельнейших фигур в церкви, к тому же находился в оппозиции к Василию Шуйскому. Среди своих сторонников именовался «нареченным патриархом», впрочем, сам от патриаршего титула открещивался, пока. С 1611-го по 1619 находился в плену у поляков. Через десять дней после возвращения в Москву, был интронизован как Патриарх Московский.
Что получается. Михаил Федорович Романов – внучатый племянник Ивана Грозного. С другой стороны, он - сын Митрополита Филарета – фигуры настолько влиятельной, что сразу по возвращении из плен занял патриарший престол. При сыне, до конца жизни, он был соправителем и даже пользовался титулом Великий Государь. Выбор царя – сложнейший вопрос, где в тугой клубок завязываются вопросы крови, силы, текущей и стратегической политики и многие другие. И в этих условиях, Михаил Федорович случайной фигурой на престоле не был. Имел права, как с точки зрения крови, так и с точки зрения влияния.
Оригинал статьи находится здесь.

Одним из важных последствий событий Смутного времени в России стало избрание на московский престол царя Михаила Федоровича Романова , род которого оставался правящей династией вплоть до свержения монархии в России в 1917 году. Но, помимо Михаила, в качестве кандидатов на престол рассматривались и другие личности. Дорогой читатель, как ты уже догадался, сегодня мы вновь поговорим об истории в сослагательном наклонении, хотя она этого и не терпит…

Польский и шведский варианты

Как известно, вопрос о престолонаследии после смерти царя Федора Иоанновича в 1598 году стоял в России остро. Еще сильнее он обострился в связи с гибелью Бориса Годунова и началом Смутного времени. Собственно, причины выбора Михаила Романова на царство уходят корнями в события Смутного времени. На первом этапе попыток решить данный вопрос русское общество вполне серьезно рассматривало вариант призвания на царство польского королевича Владислава. И тому была причина, схожая с весьма далекими событиями - призванием варягов на Русь. Фактически это принцип обращения к некоему третейскому судье. Такой вариант был актуален, поскольку опыт воцарения князя Василия Шуйского и его последующее низложение в 1610 году показал, что подобные эксперименты ведут не к стабильности, а к междоусобным столкновениям.

Тут стоит отметить важный момент. Когда о варианте с Владиславом всерьез стали говорить, сведения дошли через Новгород до шведского короля Карла IX. В данный исторический период Швеция и Польша оставались своеобразным центром Восточной Европы и, мягко говоря, не дружили. Поэтому Карл незадолго до смерти прислал в Москву грамоту, в которой рекомендовал рассматривать кандидатов из числа своих, а не чужих. Политический мотив ясен: равноправное объединение Польши и Московской Руси перевесило бы Швецию в вопросе доминирования в Восточной Европе.

Как бы то ни было, польский вариант все равно провалился, поскольку Сигизмунд III, король Польши и Литвы, не пожелал отпускать своего сына Владислава в Москву, продолжал удерживать занятый им Смоленск. Это привело к перемене в настроениях русского общества (хотя были и другие причины), которое разочаровалось в идее призвания польского королевича с сохранением суверенитета. Польский вариант стал расцениваться как попытка подчинения России Польшей.

Королевич Владислав (будущий Владислав IV)

Шведский вариант тоже рассматривался. В воздухе витала идея приглашения на московский престол шведского принца Карла Филиппа. Но его кандидатура была отвергнута, в том числе со ссылкой на рекомендации уже покойного на тот момент его отца Карла IX.

Два клана

Как видно, русской общественности оставалось выбирать кандидатов на престол из числа своих. После сохранить свои семейные гнезда удалось только двум знатным древним боярским родам - кланам (учитывая родственные связи с прежней правящей династией). Речь идет о Шуйских и Романовых. К тому моменту Шуйские, представители суздальской ветви Рюриковичей, на престоле побывать успели, а Романовы были серьезно потрепаны еще правительством Бориса Годунова (1598-1606 годы), но в достаточной мере сохранили свою мощь и силу, что играло определенную роль для них как возможных претендентов на престол.

В избрании Михаила Романова не последнюю (если не сказать первостепенную) роль сыграли казаки, которые вообще выступали сторонниками Романовых, обладали реальной военной силой и своим присутствием в Москве морально давили на колеблющихся бояр, дворян и духовенство. Но главной причиной избрания Романовых были родственные связи с Рюриковичами. Отец Михаила Романова, Федор (Филарет), приходился двоюродным братом последнему царю из ушедшей династии - Федору Иоанновичу. Михаил, в свою очередь, приходился внучатым племянником Анастасии Романовне, первой жене . Связи эти сомнительные, так как были больше свойскими, чем родственными. Но для людей того времени они играли огромное значение в плане обоснования прав на престол. Учтя тот факт, что Михаил Романов никак не проявил себя в годы Смуты, то есть не запятнал себя, Земский собор 1613 года выбрал его кандидатуру.

Но что, если бы на престоле оказался не Михаил Романов?

Начнем с необычного варианта - с князя Дмитрия Пожарского, того самого освободителя Москвы, столь любимого народом. Ходил слух, что Пожарский заплатил огромную сумму нужным людям, чтобы его фигура была представлена на Земском соборе в качестве кандидата на престол, но это только слух. Факт маловероятный, но все же представим, что это произошло. Пожарский не сотрудничал с поляками в годы Смуты, что было одним из факторов, которые позволили возглавить ему ополчение, и этот же фактор делал его возможным кандидатом. Если бы Пожарского избрали, он учинил бы расправу над теми, кто призывал поляков во времена Смуты, бывшие представители семибоярщины оказались бы на периферии власти, а главной опорой царя-Пожарского стали бы его сподвижники. Результат таких действий закономерен: новая междоусобица и продолжение Смуты. И если бы Пожарский сумел удержать власть, то прежняя элита точно была бы истреблена.

М.И. Скотти. «Минин и Пожарский». 1850 г.

Если бы избрали польского королевича Владислава, то возможны были бы три варианта исхода. В первом Московская Русь заключает союз с Польшей на равных правах, образуя грозную силу в Восточной Европе, расправляется со Швецией и Крымом, получает выход в Балтийское и Черное (а оттуда в Средиземное) моря, но под воздействием религиозных противоречий (ведь русские - православные, а поляки - католики) страна начинает утопать в междоусобицах. Во втором варианте Московия просто входит в состав Польши, потеряв суверенитет, и в скором времени из-за того же пресловутого религиозного вопроса начинаются внутренние распри. Третий вариант самый оптимистичный: Владислав отказывается от польской короны, принимает православие и становится царем Московского царства. Но ему некомфортно в окружении старой московской аристократии, которая чуть что припоминает ему польские корни, так что тут возможен вариант дворцового переворота с воздвижением на престол наследника Владислава, рожденного от его брака с русской княжной, которой, естественно, была бы представительница рода Шуйских или Романовых.

В случае со шведским принцем Карлом Филиппом ситуация развивалась бы по третьему сценарию Владислава либо еще хуже. В реальной истории Карл умер бездетным в возрасте 20 лет в 1622 году. Если именно он страдал бесплодием, то и на русском престоле не оставил бы наследника, и началась бы новая Смута.

14 марта (24 по новому стилю) 1613 года Михаил Романов согласился принять русское царство и был торжественно наречен государем. Как же случилось, что в раздираемой войнами и смутой стране царем избрали 16-летнего юношу, начисто лишенного воинских талантов и государственной мудрости, к тому же являвшегося подданным польского короля?

Естественно, что за 300 лет правления династии Романовых появилась масса «достоверных» обоснований всенародности избрания Михаила и его выдающейся роли в прекращении смуты на Руси. А как все происходило на самом деле? К сожалению, многие документальные свидетельства избрания Романова на царство были или уничтожены, или основательно подредактированы. Но, как говорится, «рукописи не горят», отдельные свидетельства сохранились, а кое-что можно прочитать и между строк официальных документов, например «Повести о Земском соборе 1613 года».

22 октября 1612 года ополчение под руководством князя Дмитрия Пожарского и казачьи отряды князя Дмитрия Трубецкого штурмом взяли Китай-город. Участь польского гарнизона и его приспешников была предрешена. Сначала из Кремля вышли русские бояре, ранее присягнувшие польскому королевичу Владиславу, которым Пожарский пообещал неприкосновенность. Среди них был и молодой Михаил Романов с матерью, сразу же уехавшие в свою вотчину под Костромой. Затем Кремль покинул и польский гарнизон, сложивший оружие.

Трудно понять, чем руководствовались Пожарский и Трубецкой, отказавшись от преследования бояр-предателей, но именно этим и были созданы предпосылки для развития всех последующих событий. В этот период вся власть была в руках триумвирата, состоящего из Пожарского, Трубецкого и Минина, но формальным главой государства стал прирожденный рюрикович князь Дмитрий Пожарский. Естественно, что его и прочили в новые русские цари. Но князь совершил непростительную ошибку – распустил ополчение, оставив в Москве только несколько отрядов. С этого момента главной военной силой в столице стали казачьи отряды князя Трубецкого. Расходиться им собственно было некуда, да и возможность основательно поживиться удерживала их в Москве.

Главной задачей в этот период стало избрание нового русского царя. В ноябре совещание всех московских сословий, проведенное триумвиратом, постановило созвать к 6 декабря в Москву на Земский Собор депутатов от всех сословий земли Русской, кроме боярских и монастырских крестьян. За дальностью расстояний депутаты продолжали прибывать до конца января, когда Собор уже активно работал. Всего собралось около 800 человек.

В работе Собора приняли участие и большинство бояр, ранее присягнувших Владиславу. Под их давлением были заблокированы кандидатуры Пожарского и Трубецкого. На Соборе сложились две основных группировки, одна поддерживала избрание царя из числа русских кандидатов, другая выступала за иностранца, выдвигая основным кандидатом шведского принца Карла Филиппа. Последнюю кандидатуру поддерживал и Пожарский. Возможно, он считал, что иностранец сможет быстрее прекратить смуту и сплотить общество, а может быть, вел какую-то сложную политическую игру.

В конце концов, Собор отверг кандидатуру иностранца и сосредоточился на обсуждении русских кандидатур, среди которых были князья, бояре и даже татарские царевичи. К согласию долго прийти не удавалось. Тогда и была выдвинута кандидатура Михаила Романова, активно поддержанная казаками, многие из которых ранее были сторонниками «Тушинского вора». Видимо, сыграло свою роль то, что казаки считали Романовых своими ставленниками, так как отец кандидата был возведен в патриархи в лагере Лжедмитрия второго.

Стремясь разрядить обстановку, приверженцы Пожарского предложили сделать с 7 февраля в работе Собора перерыв на две недели, чтобы обсудить возможных кандидатов с жителями Москвы и близлежащих регионов. Это была стратегическая ошибка, так как казаки и боярская группировка имели намного больше возможностей для организации агитации. Основная агитация развернулась за Михаила Романова, которого поддержали многие бояре, считавшие, что его будет легко держать под своим влиянием, так как он молод, неопытен, а главное, как и они, «замаран» в присяге Владиславу. Основным аргументом при агитации бояре выдвигали то, что в свое время царь Фёдор Иоаннович перед кончиной хотел передать царство своему родственнику Федору Романову (патриарху Филарету), который теперь томится в польском плену. А посему, трон надо отдать его единственному наследнику, каковым является Михаил Романов.

Определенное мнение в пользу Михаила создать удалось. Утром 21 февраля, когда были назначены выборы, в Кремле, говоря современным языком, митинговали казаки и простолюдины, требовавшие избрания Михаила. Видимо, «митинг» был умело срежиссирован, но впоследствии именно он стал одним из фактов обоснования всенародности выдвижения Романова на престол. Роль казаков в избрании нового царя не была секретом и для иностранцев. Поляки еще долго называли Михаила Романова «казачьим ставленником».

Кстати, имеются сведения, что в этот день в выборах не участвовали Пожарский и ряд его сторонников, которых заблокировали казаки в их домах. Кроме того, боярами были предъявлены Собору челобитные из нескольких городов о поддержке избрания Михаила. Чтобы усилить давление на Собор, казаки даже ворвались на его заседание, требуя избрать Романова. Как бы то ни было, выборы были проведены и Михаила Романова провозгласили русским царем. Законность самого голосования никогда сомнению не подвергалась. Ну а то, что оно проводилось при мощном использовании административного ресурса и давлении на избирателей, так это вечная «традиция» в России. Любопытно, что В.О. Ключевский позднее очень точно заметил по поводу выборов: «Хотели выбрать не способнейшего, а удобнейшего».

Во все концы страны были отправлены грамоты, извещавшие об избрании царем Михаила Романова. Любопытно, что среди подписавших их нет ни Пожарского, ни Трубецкого. К Михаилу Романову отправили специальное посольство. Собственно, Романова еще предстояло найти, так как точных сведений о месте его пребывания Собор не имел, поэтому посольству было предписано отправляться в «Ярославль или где он, государь, будет».

Михаил с матерью сначала находился в родовой вотчине под Костромой, где, согласно легенде, стараниями Ивана Сусанина произошло его чудесное спасение от поляков, а затем в Ипатьевском монастыре. Посольство добралось в Кострому к вечеру 13 марта. На следующий день во главе крестного хода оно отправилось просить Михаила принять царство. В реальности просить пришлось не его самого, а мать, инокиню Марфу, которая потом еще несколько лет (до возвращения из Польши Филарета) принимала решения за сына. Сохранилось донесение посольства в Москву о том, как убеждали Михаила принять царство и с какими сомнениями он это решение принял.

14 марта 1613 года у России появился законно избранный царь. Дальнейшие события показали, что выбор оказался не худшим. И даже хорошо, что долгие годы Михаил был только номинальным правителем, а реальная власть была в руках людей с большим жизненным опытом – сначала его матери, а затем отца, патриарха Филарета, который по возвращении из плена был официально провозглашен соправителем царя.

Постепенное преодоление последствий Смутного времени, женитьба Михаила и рождение наследника престола создавали в стране убеждение, что новая династия – это надолго. Так и произошло, династия Романовых царствовала более 300 лет.

Молодой царь Михаил

ЛЖЕДМИТРИЙ I

ЛЖЕДМИТРИЙ I (погиб 17 (27) мая 1606, Москва), русский царь (1605-1606), самозванец, выдававший себя за царевича Дмитрия Ивановича (см. ДМИТРИЙ Иванович ). Происхождение Лжедмитрия I неясно; по официальной версии правительства Бориса Годунова, он - беглый дьякон Чудова монастыря (в Москве) Григорий Отрепьев, сын галичского дворянина Богдана Отрепьева. Лжедмитрий появился в 1601 году в Польше и был поддержан польскими магнатами и католическим духовенством. В 1603-1604 годах началась подготовка возведения Лжедмитрия I на русский трон. Самозванец тайно принял католичество и обещал после воцарения отдать Польше Северскую и Смоленскую земли, принять участие в антитурецком союзе, оказать помощь Сигизмунду III в его борьбе со Швецией, ввести в России католичество, жениться на дочери сандомирского воеводы Е. Мнишка Марине, передать ей в качестве «вена» Новгород и Псков, уплатить Мнишку 1 млн. злотых. Осенью 1604 года Лжедмитрий перешел с польско-литовским отрядом русскую границу и был поддержан частью русских дворян, горожан, служилых людей, донскими и запорожскими казаками, крестьянами южных районов России. Несмотря на поражение под Добрыничами, Лжедмитрий I укрепился в Путивле. После внезапной смерти Б.Ф. Годунова царская армия под Кромами перешла на сторону Лжедмитрия I. 1 июня 1605 года в Москве произошло восстание, правительство Годуновых было свергнуто. 20 июня Лжедмитрий I вступил в Москву. Заняв царский престол, он пытался проводить самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Стремясь опереться на провинциальное дворянство, Лжедмитрий I предполагал увеличить ему денежные и земельные оклады за счет монастырей. Новый царь предпринял попытку реорганизации армии, сделал ряд уступок крестьянам и холопам (указы от 7 января и 1 февраля 1606). Южные районы были на 10 лет освобождены от налогов, и в них была прекращена обработка «десятинной пашни». В то же время Лжедмитрий был вынужден увеличить сбор налогов (в частности, из-за отправки денег в Польшу), что вызвало весной 1606 года усиление крестьянско-казацкого движения. Не сумев привлечь на свою сторону весь господствующий класс, Лжедмитрий I пошел на уступки восставшим: отказался от применения силы для подавления мятежей и включил в готовившийся Сводный судебник статьи о крестьянском выходе. Из-за невыполнения Лжедмитрием I его обещаний (о введении католичества, территориальных уступках и военной помощи полякам против Швеции) ухудшились отношения с Польшей. Кризис внутренней и внешней политики создал условия для организации заговора знати во главе с князем Василием Ивановичем Шуйским. Во время восстания горожан против поляков, прибывших на свадебные торжества Лжедмитрия I и М. Мнишек, самозванец был убит боярами-заговорщиками.

Было несколько причин того, что именно Михаил Романов был избран на престол, ставши родоначальником новой династии, и сразу после этого сменил свою фамилию (настоящая фамимлия этого рода Захарьевы-Юрьевы) .

Во-первых, род Захарьевых-Юрьевых в наибольшей степени был замешан в предательстве Руси по сравнению с другими боярскими родами. Именно в предательстве, а не в борьбе за освобождение. Отец Михаила, будущий патриарх Филарет, возглавлял русскую делегацию в Польшу, где русские предлагали польскому королевичу Владиславу стать русским царём, приняв предварительно православную веру и отказавшись от католичества. Но отец Владислава король Казимир отклонил это предложение и предложил на русский престол самого себя. Делегация с этим не согласилась и была за отказ арестована. Но арест этот был очень странным. Современники сообщали, что Филарет вместе со всеми своими людьми живёт в предоставленном королём замке, питается с королевского стола, не имеет ограничений в передвижении и т. д. То есть арест был больше проформой, фикцией. При этом Филарет постоянно писал в Россию письма, в которых уговаривал русских согласиться с предложением Казимира и признать его царём. Это предательство в самой чистой форме. Вернулся Филарет в Россию тогда, когда поляков выгнали из Москвы и русским царём уже несколько лет был его сын Михаил.
Далее, когда к Москве подошло ополчение из Новгорода и большинство бояр уже отказались от сотрудничества с сидевшими в Кремле поляками, перейдя на сторону ополчения, Миша Романов до самого конца оставался в Кремле. Это опять же чистейшее предательство, и за такое надо было бы его вздёрнуть на виселицу. Но его отстояли бояре, потому что уже тогда имели намерения сделать Мишу царём. Дело в том, что в предательстве были замешаны все боярские роды без исключения. Все они присягали первому Лжедмитрию и многие присягали второму Лжедмитрию. И если бы царём стал кто-то, свободный от предательства, он потом мог бы боярам их измену припомнить. Чтобы такого не произошло, надо было выбрать в цари того, чей род был наиболее замешан в измене. Таким был род Захарьевых-Юрьевых.

Во-вторых, Миша в те времена был довольно юн и никого из взрослой мужской родни рядом с ним не было. Отец Филарет был в Польше, остальные мужики сгинули в войне. То есть некому было подсказывать юному царю верные решения и пресекать боярский произвол. А потому бояре могли запускать руки в госказну по локоть, не боясь наказания. Что они и делали.

В-третьих, род Захарьевых-Юрьевых приходился дальней родней то ли первой, то ли второй жене Ивана Грозного. В этом смысле он был как бы продолжателем старой династии Рюриковичей.

А причина того, что Миша после восшествия на престол сразу сменил фамилию на Романова, является обычной пропагандой. Ведь все боярские роды были замешаны в измене и народ это прекрасно знал. Голицыны - изменяли. Сабуровы - изменяли. Вельяминовы - изменяли. Плещеевы - изменяли. Шуйские - изменяли. А Романовы? А вот Романовы не изменяли. Они не изменяли потому, что в те времена рода Романовых ещё не было. Но зачем народу об этом говорить? Ему никто и не сказал. И потому получилось так, что для народа вроде бы на престол взошёл представитель династии, не замешанной в предательстве, но на деле предававшей страну ВЫБЕРЕШЬ ИЗ ЭТОГО ГЛАВНОЕ!