Прежде чем приступить к этой сложной, но довольно интересной теме, сначала разберемся с тем, что такое догмат. Это слово с означает «решение», «мнение» или «постановление». В основном термин «догмат» преимущественно употребляется в христианстве, означает нечто неизменное и непререкаемое, определяется и утверждается Церковью и не подлежит никакой критике и сомнению. Догмат относится к теологической, богооткровенной истине, в которой содержится учение о Боге и Его домостроительстве.
Что такое догмат
Христианские догматы рассматриваются и устанавливаются на (собраниях высшего духовенства), которых за две с лишним тысячи лет было всего семь. Сознательный отход, другая трактовка или неприятие догматов называются ересью, которая часто становилась причиной религиозных конфликтов. Догматические учения включают в себя такие дисциплины, как Закон Божий и Катехизис. Они содержат в себе основные религиозные догматы, о которых поговорим чуть позже.
Догматы установились еще в апостольские времена, Христос раскрыл людям все необходимое вероучение для спасения души человека. Догматы не могут возникать внезапно и быть новшествами. Божественное учение не настолько теоретично, как практично, и поэтому непостижимо для ума неочистившегося от греховных страстей.
Догматы христианства
Как уже было сказано выше, догматическая база христианства была сформирована в эпоху Вселенских соборов как ответ на распространение разного рода еретических движений, особенно в III-IV веках. Каждый установленный догмат ставил преграду, отсекал ложные понимания и направления еретических учений.
Продолжая тему «Что такое догмат?», надо отметить, что сущность всех божественных учений уже содержалась в Священном Писании, и поначалу не было необходимости возводить их в рамки догматической системы. Но потом человеческий разум все же проявил потребность в понятном и логическом толковании еще тогда догматически не оформленного и в некоторых местах трудно воспринимаемого учения. В первые века это привело к созданию философско-богословских школ.
Возникновение школ и книг
Главным образом выделились две из них: Александрийская и Антиохийская. Вот в них-то и начали зарождаться первые ереси. Для обнаружения, а затем искоренения стали созываться Вселенские соборы, на которых обличались еретические высказывания и устанавливались вероучительные истины христианского Откровения в форме кратких определений.
Прошло время, и уже в IV веке св. Кирилл Иерусалимский создал «Катехизическое поучение», где он раскрыл истинный смысл Символа веры и главные таинства христианской Церкви.
Буквально через некоторое время вышло «Большое огласительноес слово» св. Григория Нисского, где излагался важный опыт его догматического исследования.
К V веку епископ и богослов Феодорит Кирский составил учебное руководство «Сокращение Божественных догматов». Приблизительно в это же время на Западе написал книгу «Руководство для Лавретия», которая очень сильно напоминает Катехизис.
Опыт
Однако одним из лучших произведений I тысячелетия принято считать трактат «Источник знания» Иоанна Дамаскина, особенно третью часть этого учебника под названием «Точное изложение православной веры».
В IV веке восточные отцы Церкви догматами стали именовать не все содержащиеся в Откровении истины, а только те, которые относятся к области веры. Таким образом, св. Григорий Нисский разделил собственное богословское учение на точные догматы и нравственную часть. Однако Евангелие - это не сборник моралистических предписаний. Даже самая высокая мораль не дает сил для исполнения ее предписаний. Только при содействии благодати Божией человек может стать поистине духовно и нравственно лучше и начать творить добро. «Без Меня не можете делать ничего», - говорил Христос.
Догматы православной христианской веры
Основной догмат Православия сводится к почитанию Единой Троицы: - Ум, Бога Сына - Слово и Бога Духа Святого - Дух. И Двоицы: Иисус Христос-Бог и человек. Этому учат основные религиозные догматы для которых - закон, не подлежащий никакому сомнению. Всего их насчитывается двенадцать.
Догматы религии православного христианства:
- О Пресвятой Троице.
- О грехопадении.
- Об Искуплении человечества от греха.
- О Воплощении Христа.
- О Воскресении Христа.
- О Вознесении Христа.
- О Втором Пришествии Спасителя и Страшном суде.
- О единстве, соборности и преемственности в ней учения и священства.
- О всеобщем воскресении людей и будущей жизни.
- О двух естествах Христа.
- О двух волях и действиях в Христе.
- Об иконопочитании.
Заключение
Самым простейшим проявлением веры является молитва, и уже даже самая короткая и простая она предполагает догматическое содержание. Глубокое и сердечное упование на Господа ограждается догматами, как ограждается вино стенками чаши. И если думать, что чаша - это еще не вино и стенки ее - что-то лишнее, то тут же можно остаться без вина.
Возможно, теперь в вопросе, что такое догмат, не возникнут сложности. Однако, главное, нужно усвоить, что Господь требует от каждого человека: «отвергнись от себя, возьми крест свой и следуй за Мной». Где «отвергнись от себя» означает "откажись от своей греховности и от своего «Я»". Человек может достичь этого, если во имя Христа начнет распинать грех в себе и вокруг себя, умрет для греха и смерти, чтобы ожить для своего безгрешного Спасителя и войти в Царство Его Небесное.
Изложение догматов Православного догматического богословия по книге: «Руководство к изучению христианского, православно-догматического богословия», М.А.Л., М., Синодальная типография, 1913. – 368 + VIII с. По определению Святейшего Правительствующего Синода. Репринтное издание Центра изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, С.-Петербург, 1997. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.
Место догматов в ряду других христианских истин: Истины христианского Откровения, заключающегося в Свящ. Писании и Свящ. Предании, разделяются на истины веры и на истины деятельности.
Истины веры подразделяются на относящиеся к самому существу христианской религии как восстановленному союзу между Богом и человеком, называемые догматами, и другие, не относящиеся к существу, которые содержат исторические сказания или частные изречения священных лиц.
Истины деятельности подразделяются на определения нравственного поведения и истины обрядовые и канонические.
Структура догматического Богословия:
I Догматы о Боге и общем отношении Его к миру и человеку.
II Догматы о Боге, Троичном в Лицах.
III Догматы о Боге, как Творца и Промыслителя, к миру духовному.
IV Догматы о Боге, как Творца и Промыслителя, к человеку.
V Догматы о Боге Спасителе и особенном отношении Его к человеческому роду.
VI Догматы о Христе Спасителе.
VII Догматы об освящении.
VIII Догматы о Святой Церкви.
IX Догматы о Таинствах Церкви.
X Догматы о Таинстве Священства.
XI Догматы о Боге как Судии и Мздовоздаятеле.
XII Догматы о Всеобщем суде.
Догматы о Боге о Боге и общем отношении его к миру и человеку
Общие свойства существа Бога
Бог не постижим и невидим. Бог явил себя людям в творении и в сверхъестественном Откровении, которое проповедовал единородный Сын Божий через Апостолов. Бог един в существе и троичен в Лицах.
Бог есть Дух вечный, всеблагий, всеведущий, всемогущий, вездесущий, неизменяемый, вседоволъный, всеблаженный.
Природа Бога – совершенно невещественная, непричастная ни малейшей сложности, простая.
Бог, как Дух, кроме духовной природы (субстанции), имеет ум и волю.
Бог, как Дух, беспределен во всех отношениях, иначе, всесовершенный, Он самобытен и независим, неизмерим и вездесущ, вечен и неизменен, всесилен и всемогущ, совершенен и чужд всякого недостатка.
Частные свойства существа Бога
Самобытность – все, что имеет, имеет от самого себя.
Независимость – в существе, в силах и в действиях определяется Сам Собою.
Неизмеримость и вездеприсутствие – не подлежит никакому ограничению пространством и местом.
Вечность – Он не имеет ни начала, ни конца своего бытия.
Неизменяемость – Он всегда пребывает один и тот же.
Всемогущество – Он обладает неограниченною силою все производить и над всем владычествовать.
Свойства ума Бога
Свойство ума Бога самого в себе – всеведение, т.е. Он знает все и знает совершеннейшим образом.
Свойство ума Бога в отношении к его действиям – высочайшая премудрость, т.е. совершеннейшее знание наилучших целей и наилучших средств, совершеннейшее искусство прилагать последние к первым.
Свойства воли Бога
Свойства воли Бога самой в себе – высочайше свободная и всесвятая, т.е. чистая от всякого греха.
Свойство воли Бога в отношении ко всем тварям – всеблагая, а по отношению к тварям разумным – истинная и верная, поскольку открывает себя им в качестве нравственного закона, а также правосудного, поскольку воздает им по заслугам.
Единство Бога по существу
Бог есть един.
Догматы о Боге, троичном в лицах
В Боге едином по существу три Лица или Ипостаси: Отец, Сын и Святой Дух.
Три Лица в Боге равны между собой и единосущны.
Три Лица различны по своим личным свойствам: Отец не рожден ни от кого, Сын рожден от Отца, Дух Святой исходит от Отца.
(Ипостаси нераздельны и неслиянны; рождение Сына никогда не начиналось, никогда не оканчивалось, Сын родился от Отца, но не отделился от него, Он пребывает в Отце; Бог Дух Святой вечно исходит от Отца.)
Догматы о Боге, как творце и промыслителе, к миру духовному
Мир духовный составляют двоякого рода духи: добрые, называемые Ангелами, и злые, называемые демонами.
Ангелы и демоны сотворены от Бога.
Демоны сделались злыми из духов добрых по своей воле при попустительстве Бога.
Бог, как Промыслитель, даровал и Ангелам, и демонам природу, силы и способности.
Бог содействует Ангелам в их доброй деятельности и управляет ими сообразно с целью их бытия.
Бог попустил падение демонов и попускает их злую деятельность, и ограничивает ее, направляя ее, по возможности, к добрым целям.
По природе своей Ангелы суть духи бесплотные, совершеннейшие души человеческой, но ограниченные.
Мир ангельский необычайно велик.
Ангелы прославляют Бога, служат Ему, служат в сем мире людям, путеводя их в царствие Божие.
Господь дарует особого Ангела-Хранителя каждому из верующих.
Дьявол и ангелы его (демоны) – существа личные и действительные.
Демоны по своей природе духи бесплотные, высшие души человеческой, но ограниченные.
Демоны не могут употребить насилия ни над одним человеком, если Бог не попустит им.
Дьявол действует как враг Божий и как враг человеческий.
Бог разрушает царство демонов на земле через непрестанное распространение Своего благодатного царства.
Бог даровал людям Божественные силы против демонов (молитва и др.).
Бог попускает деятельность демонов, направленную на погибель человечества, для нравственной пользы людей и их спасения.
Догматы об отношении Бога, как творца и промыслителя, к человеку
Человек сотворен по образу и подобию Бога.
Бог сотворил человека с тем, чтобы он познавал Бога, любил и прославлял Его, и через то вечно блаженствовал.
Бог сотворил первых людей, Адама и Еву, особенным образом, отличным от сотворения других Его созданий.
Род человеческий произошел от Адамы и Евы.
Человек состоит из невещественной души и вещественного тела.
Душа, высшая и превосходнейшая часть человека, является существом самостоятельным, невещественным и простым, свободным, бессмертным. Назначение человека состоит в том, чтобы он неизменно пребывал верным высокому завету или союзу с Богом, к которому его призвал Всеблагий при самом сотворении, чтобы стремился к своему Первообразу всеми силами своей разумно-свободной души, т.е. познавал своего Создателя и прославлял, жил для Него и в нравственном единении с Ним.
Падение человека было попущено Богом.
Рай был местом для жизни счастливой и блаженной, одновременно чувственным и духовным. Человек в Раю был бессмертным. Неверно, что Адам не мог умереть, он мог не умирать. Адам должен был делать и хранить Рай. Для наставления истины веры Бог удостаивал некоторых людей Своими откровениями, являлся им Сам, беседовал с ними, открывал им Свою волю.
Бог сотворил человека вполне способным к достижению установленной Им цели, т.е. совершенным, как по душе, в умственном и нравственном отношении, так и совершенным по телу.
Для упражнения и укрепления в добре нравственных сил Бог заповедал человеку, чтобы он не вкушал плодов от древа познания добра и зла.
Человек не сохранил заповеди, то он лишился своего достоинства.
Все люди пошли от Адама и его грех есть грех всех людей.
Бог с самого начала даровал человеку Свою благодать.
В змее, совратившем Адама и Еву, скрывался дьявол. Ева увлеклась мечтою сделаться равной Богу, Адам пал вследствие пристрастия к жене.
Смерть пришла к человеку от зависти дьявола к Богу.
Следствия падения в душе: расторжение союза с Богом, потеря благодати, смерть духовная, помрачение разума, низвращение воли и преклонность ее более ко злу, нежели к добру, искажение образа Божия.
Следствия падения для тела: болезни, скорби, изнеможение, смерть.
Следствие для внешнего состояния человека: потеря или уменьшение власти над животными, потеря плодоносности земли.
Следствия падения распространились на все человечество. Первородный грех всеобщен.
Бог после падения Адама и Евы не перестал промышлять о человеке. Он царь всей земли, владеет народами и призирает их. Он ставит царей над народами, дарует им Державу и силу, управляет через царей земными царствами. Поставляет через царей низшие власти, поставляет для устроения счастья человеческих обществ слуг Своих (Ангелов).
Бог промышляет об отдельных людях и, в особенности, о проводниках, хранит нас в течение всей жизни, содействует нам в деятельности, назначает предел нашей земной жизни и деятельности.
Бог промышляет способами естественным (хранит людей и содействует им) и сверхъестественным (чудеса и действия Божественного домостроительства).
Догматы о Боге спасителе и особенном отношении его к человеческому роду
Бог послал Единородного Сына Своего в юдоль земную, дабы Он, восприяв плоть от Пречистой Девы по действию Святого Духа, искупил человека и ввел его в Царство Свое гораздо в большей славе, нежели какую он имел в Раю.
Бог – Спаситель наш вообще, поколику в деле нашего спасения участвовали все Лица Пресвятой Троицы.
Господь наш Иисус Христос Начальник и Совершитель нашей веры и спасения.
В Лице Иисуса Христа каждое Его естество передает свойства свои другому, и именно – свойственное Ему по человеческому усвояется Ему, как Богу, а свойственное Ему, по Божеству усвояется Ему, как человеку.
Пресвятая Дева Мария, Матерь Господа Иисуса не по Божеству Его, а по человечеству, которое, однако же, с самой минуты Его воплощения, стало нераздельно и ипостасно соединено в Нем с Божеством Его, и соделалось собственным Божескому Лицу Его.
В Иисусе Христе воплотилась не вся Пресвятая Троица, но только один Сын
Божий, второе Лицо Пресвятой Троицы. Отношение второго Лица Пресвятой Троицы нимало не изменилось через Его воплощение, и по воплощении Бог Слово остается тем же Божьим Сыном, каким был прежде. Сын Богу Отцу естественный, а не усыновленный. Иисус Христос был помазан в должности первосвященника, царя и пророка на тройственное служение роду человеческому, через которые он совершил свое спасение.
Догматы о Христе Спасители
Единый Господь Иисус Христос, Сын Божий Единородный ради человека и рода человеческого спасения сошел с Небес и воплотился от Духа Святого и Марии Девы и вочеловечился.
Иисус Христос, совершенный в Божестве и совершенный в человечестве; истинно Бог и истинно человек; также из души и тела; единосущен Отцу по Божеству и единосущен людям по человечеству; по всему подобен людям, кроме греха; рожден прежде века от Отца по Божеству, в последние же дни рожден ради нас и ради нашего спасения от Марии Девы Богородицы, по человечеству; Единородный, во двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого; не на два лица рассекаемого или разделяемого, но единого Сына и Единородного Бога Слова.
Каким образом два естества во Иисусе Христе, Божеское и человеческое, несмотря на всю их разность, соединились во единую Ипостась; как Он, будучи совершенным Богом и совершенным человеком, есть только одно Лицо; это по Слову Божию – великая тайна благочестия, и, следовательно, недоступна для нашего разума. Пророческое служение Господь совершил непосредственно, вступив в должность общественного Учителя, и посредством учеников Своих. Учение состоит из закона веры и закона деятельности и всецело направлено на спасение человечества.
Закон веры о Боге высочайшем и совершеннейшем Духе, едином по существу, но троичном в Лицах, самобытном, вездесущем, всеблагом, всемогущем, Творце и Промыслителе вселенной, Который отечески печется о всех своих тварях, в особенности же о роде человеческом.
О Самом Себе как Единородном Сыне Божьем, пришедшем в мир для примирения и воссоединения человека с Богом.
О Своих спасительных страданиях, смерти и воскрешении; о человеке падшем, поврежденном и о средствах, как он может восстать и усвоить себе спасение, освятиться, воссоединиться с Богом через своего искупителя и достигнуть вечноблаженной жизни за гробом.
Закон деятельности Христос выразил в двух главных заповедях: искоренение в нас самого начала всякого греха – гордыни или самолюбия, очищение от всякой скверны плоти и духа; любовь к Богу и ближним с целью укоренить в нас вместо прежней греховной, семя новой жизни, святой и Богоугодной, привнести в нас союз нравственного совершенства.
Чтобы возбудить людей к приятию и исполнению законов веры и деятельности Господь Иисус указывал на величайшие бедствия и муки вечные, которым неизбежно подвергнутся все грешники, если не последуют Его учению, но также на величайшие и вечные блага, которые уготовал Отец небесный, также ради заслуг Своего возлюбленного Сына, для всех праведников, следующих Его учению.
Иисус Христос преподал закон для всех людей и на все времена.
Иисус Христос преподал закон спасительный и, следовательно, необходимый для достижения жизни вечной.
Как пророк, Христос-Спаситель только возвестил нам о спасении, но еще не совершил самого спасения: просветил наш разум светом истинного Боговедения, засвидетельствовал о себе, что он есть истинный Мессия, объяснил и то, каким образом Он спасет нас, и указал нам прямой путь к жизни вечной.
Первосвященническое служение Господа Иисуса Христа было делом, через которое была заслужена для нас жизнь вечная.
Это Он сделал, следуя обычаю ветхозаветных первосвященников, принеся Самого Себя в умилостивительную жертву за грехи мира, и, таким образом, примирил нас с Богом, избавил нас от греха и его следствий, приобрел нам вечные блага.
Христос Спаситель, чтобы удовлетворить за все эти грехи человеческие вечной Правде, благоволил, в замен их, Сам исполнить за людей во всей целости и широте волю Божию, явить в себе совершеннейший образец послушания ей и смирить, уничижить Себя ради нас до последней степени.
Христос – Богочеловек, чтобы избавить людей от всех этих бедствий и страданий, благоволил воспринять на Самого Себя весь гнев Божий, потерпеть за нас все, чего мы достойны были за свои беззакония.
Первосвященническое служение Иисуса Христа объемлет собою всю Его земную жизнь. Он постоянно нес на Себе Свой крест самоотвержения, послушания, страдания и скорбей.
Смерть Иисуса Христа – искупительная за нас жертва. Он уплатил Своею кровью долг Правде Божией за наши грехи, который мы сами уплатить были не в состоянии, и Он сам не был в долгу перед Богом. На эту замену были воля и согласие Божие, т.к. Сын Божий приходил на землю, чтобы творить не Свою волю, но волю пославшего Его Отца.
Жертва, принесенная за нас Христом Спасителем на кресте, есть жертва всеобъемлющая. Она простирается на всех людей, на все грехи и на все времена. Смертью Своей Он заслужил для нас царствие небесное.
Царское служение Господа Иисуса заключается в том, что Он, имея могущество Царя, в доказательство божественности Своего благовестия, совершил ряд знамений и чудес без чего люди не смогли бы уверовать в Него; и, кроме того, разрушить область дьявола – ад, действительно победить смерть и отверзть нам вход в царство небесное.
В чудесах Своих Он проявлял власть над всею природой: претворил воду в вино, ходил по водам, одним словом укротил бурю морскую, одним словом или прикосновением исцелял всякие болезни, давал зрение слепым, слух – глухим, язык – немым.
Он проявлял свою власть над силами ада. Одним повелением Своим изгонял духов нечистых из людей; сами бесы, узнавая о Его могуществе, трепетали Его власти.
Иисус Христос победил и разрушил ад, когда упразднил смертию Своею властителя державы смерти – дьявола; снисшел в ад с душою Своею, как Бог, чтобы благовестить пленникам адовым о спасении, и извел оттуда всех ветхозаветных праведников в светлые обители Отца небесного.
Иисус Христос победил смерть Своим воскрешением. Вследствие воскресения Христова некогда воскреснем и все мы, так как через веру во Христа и через приобщение к святым таинствам Его мы становимся причастниками Его.
Иисус Христос после освобождения ветхозаветных праведников из ада торжественно вознесся на небеса с воспринятым Им естеством человеческим и, таким образом, отверз для всех людей свободный вход в царство небесное.
Догматы об освящении
Чтобы каждый человек мог соделаться причастником спасения, необходимо освящение человека, т.е. действительное усвоение каждым из нас заслуг Христовых, или такое дело, в котором всесвятый Бог, при известных условиях с нашей стороны, действительно очищает нас от грехов, оправдывает и соделывает освященными и святыми.
В деле освящения нашего участвуют все Лица Пресвятой Троицы: Отец, Сын и Святой Дух. Отец представляется источником нашего освящения. Дух Святой представляется совершителем нашего освящения. Сын представляется виновником нашего освящения.
Благодать Божия, т.е. спасительная сила Божия, сообщается нам ради заслуг нашего Искупителя и совершает наше освящение.
Частные виды благодати: внешняя, действующая через Слово Божие, Евангелие, чудеса и др.; внутренняя, действующая непосредственно в человеке, истребляя в нем грехи, просвещая разум, направляя его волю к добру; преходящая, производящая частные впечатления и содействующая в частных добрых делах; постоянная, которая постоянно обитает в душе человека и соделывает его праведным; предваряющая, предшествующая доброму делу; сопутствующая, которая сопровождает добрые дела; достаточная преподает человеку достаточную силу и удобство действовать; действенная, сопровождаемая действием человека, приносящим плоды.
Бог предвидел, что одни люди будут хорошо пользоваться своею свободной волею, а другие худо: то посему одних предопределил к славе, а других осудил.
Предваряющая благодать Божия, подобно свету просвещающему ходящих во тьме, путеводит всех. Поэтому желающие свободно покоряться ей и исполнять ее повеления, необходимо нужные для спасения, получают посему и особенную благодать. Те, которые не хотят повиноваться и следовать благодати, и потому не соблюдают заповедей Божьих, но, следуя внушениям сатаны, злоупотребляют своей свободой, данной им от Бога с тем, чтобы они произвольно делали добро, предаются вечному осуждению.
Благодать Божья простирается на всех людей, а не на одних предопределенных к праведной жизни; предопределение Божье одних к вечному блаженству, других к вечному осуждению, не безусловно, а условно, и основывается на предвидении того, воспользуются ли они или не воспользуются благодатью; благодать Божья не стесняет свободы человека, не действует на нас непреодолимо; человек деятельно участвует в том, что совершает в нем и через него благодать Божия.
Догматы о святой Церкви
Христовой церковью называется либо общество всех разумно-свободных существ, т.е. ангелов и людей, верующих во Христа-Спасителя и соединенных в Нем, как единой главе своей; либо общество людей веровавших и верующих во Христа, когда бы они ни жили и где бы ныне ни находились; либо только новозаветную и воинствующую или благодарное Царство Христово.
Господь Иисус желал, чтобы люди, приняв новую веру, содержали ее не в отдельности друг от друга, а составили для сего определенное общество верующих.
Христос положил начало и основание для Церкви Своей, избрав Себе первых двенадцать учеников, которые образовали первую Его Церковь. Он также учредил чин учителей, которые бы распространяли Его веру между народами; установил Таинства крещения, Евхаристии и покаяния.
Христос основал или водрузил Церковь Свою только на кресте, где Он стяжал ее кровью Своею. Ибо только на кресте Господь искупил нас и воссоединил с Богом, только после крестных страданий Он вошел во славу Божию и мог ниспослать ученикам Своим Духа Святого.
Облеченные силою свыше святые Апостолы из верующих в разных местах старались составлять общества, которые именовали церквами; заповедовали этим верующим иметь собрания для слушания слова Божия и вознесения молитв; увещевали их, что они все образуют единое тело Господа Иисуса; повелевали им не оставлять своего собрания под опасением отлучения от Церкви.
Все люди призываются быть членами Церкви, но не все суть ее члены на самом деле. К Церкви принадлежат только те, которые крестились. Те, которые согрешили, но исповедуют чистую веру Христову, также принадлежат к церкви, лишь бы они не сделались отступниками. Отступники, еретики, отщепенцы (или раскольники) невидимым действием суда Божия отсекаются как мертвые члены.
Цель Церкви, для которой Господь основал ее, есть освящение людей-грешников, а затем воссоединение с Богом. Для достижения этой цели Господь Иисус даровал Церкви Своей Божественное учение и учредил чин учителей; установил в Церкви Своей святые таинства и вообще священнодействия, учредил в Церкви Своей духовное управление и управителей. обязана сохранять драгоценный залог спасительного учения веры и распространять это учение среди народов; сохранять и употреблять во благо людей Божественные таинства и вообще священнодействие; сохранять Богоучрежденное в ней управление и пользоваться им сообразно с намерением Господа.
Церковь разделяется на паству и иерархию. Паству составляют все верующие в Господа Иисуса, иерархия же, или священноначалие, есть особое Богоучрежденное сословие людей, которых одних Господь уполномочил распоряжаться теми средствами, какие даровал Он Церкви для ее цели.
Три степени Богоучрежденной иерархии суть епископы, священники и дьяконы. Епископ в своей частной церкви или епархии есть местоблюститель Христов и, следовательно, главный начальник над всею подведомственной ему иерархией и над всею паствой. Он главный учитель и для простых верующих, и для пастырей. Епископ есть первый священнодействователь святых таинств в своей частной церкви. Он один имеет право рукополагать во священника на основании слова Божия, правил святых Апостолов и святых Соборов. Священник имеет власть совершать таинства и вообще священнодействия, кроме принадлежащих епископу. Он подлежит непрестанному надзору, власти и суду своего архипастыря. Дьяконы являются оком и ухом епископа и священника.
Дважды в году должен собираться собор епископов, частный или поместный, для рассуждения о догматах благочестия и разрешения случающихся церковных прекословии.
Средоточие духовной власти для Церкви вселенской – во вселенских Соборах.
Истинной Главой Церкви является Иисус Христос, который держит кормило правления Церкви, оживляет ее единой и спасительной благодатью Святого Духа.
Церковь является единой, святой, соборной и спасительной. Она едина по своему началу и основанию, по своему устройству, внешнему (делению на пастырей и пасомых), внутреннему (соединение всех верующих в Иисуса Христа, как истинной Главе Церкви); по своей цели. Она свята по своему началу и основанию; по своему назначению, по своему устройству (Глава ее есть Всесвятый Господь Иисус; в ней пребывает Святой Дух со всеми, освящающими нас, благодатными дарами; и ряд других). Она соборная, иначе кафолическая или вселенская по пространству (предназначена обнимать всех людей, где бы они ни обитали на земле); по времени (предназначена приводить к вере во Христа и существовать до скончания века); по своему устройству (учение Церкви может быть принято всеми людьми, образованными и необразованными, не будучи связано с гражданским устройством и, следовательно, ни с каким определенным местом и временем). Она апостольская по своему началу (поскольку Апостолы первые прияли власть распространить христианскую веру и основали много частных церквей); по своему устройству (Церковь ведет свое начало от самих Апостолов чрез непрерывное преемство епископов, учение свое заимствует из писаний и преданий апостольских, правит верующими по правилам святых апостолов).
Вне Церкви для человека спасения нет, поскольку необходимы вера в Иисуса Христа. примирившего нас с Богом, а вера сохраняется неповрежденной только в Его Церкви; участие в святых таинствах, которые совершаются только в Церкви; добрая, благочестивая жизнь, очищение от грехов, что возможно только под руководством Церкви.
Догматы о таинствах Церкви
Таинство есть священное действие, которое под видимым образом сообщает душе верующего невидимую благодать Божию.
Существенными принадлежностями каждого таинства считаются Божественное установление таинства, какой-либо видимый или чувствам подлежащий образ, сообщение таинством невидимой благодати душе верующего.
Всего таинств семь: крещение, миропомазание, причащение, покаяние, священство. брак, елеосвящение.
Догматы о таинствах Церкви
В крещении человек таинственно рождается в жизнь духовную; в миропомазании получает благодать возвращающую и укрепляющую; в причащении питается духовно; в покаянии врачуется от болезней духовных, т.е. от грехов; в священстве получает благодать духовно возрождать и воспитывать других посредством учения и таинств; в браке получает благодать, освящающую супружество и естественное рождение и воспитание детей; в елеосвящении врачуется от болезней телесных посредством исцеления от болезней духовных.
(Далее следуют догматы о таинствах как установлениях Божиих, их цели и их действительности; о видимой стороне таинства и невидимых его действиях; определения требований к совершающему таинство и приступающему к нему; о свойствах, придаваемых таинством.)
ДОГМАТЫ О ТАИНСТВЕ СВЯЩЕНСТВА
Чтобы люди могли соделываться пастырями Христовой Церкви и получать власть совершать Таинства, Господь учредил еще особое Таинство Таинство священства.
Священство есть такое священнодействие, в котором через молитвенное возложение рук архиерейских на главу избранного лица низводится на это лицо Божья благодать, освящающая и поставляющая его на известную ступень церковной иерархии, и потом содействующая ему в прохождении иерархических обязанностей.
Догматы о Боге как судии и мздовоздаятеле
Великое дело освящения людей или усвоения ими заслуг Христовых Бог совершает не иначе, как при свободном участии в том со стороны самих людей, под условиями их веры и добрых дел. Для совершения этого дела Богом назначен предел: для лиц частных оно продолжается до конца их земной жизни, а для всего рода человеческого будет продолжаться до самой кончины мира. По окончании же того и другого периода, Бог является и имеет явиться Судией и Мздовоздаятелем для каждого человека и всего человечества. Он требует и потребует у людей отчета, как они воспользовались средствами, данными для их освящения и спасения, и всякому воздаст по заслугам.
В деле суда над нами и в мздовоздаянии нам участвует вся Пресвятая Троица.
Смерть человека является существенным обстоятельством, предваряющим этот суд.
Смерть есть разлучение души от тела, причина смерти заключается в его грехопадении, смерть – общий удел всего рода человеческого, смерть есть предел, которым заканчивается время подвигов и начинается время воздаяния.
Души умерших блаженствуют или мучатся, смотря по делам своим. Однако ни это блаженство, ни эти мучения не являются совершенными. Они получают их совершенными по общем воскресении.
Мздовоздаяние праведникам по воли небесного Судьи имеет два вида: прославление их на небеси и прославление их на земле – в Церкви воинствующей.
Прославление праведников, по кончине их, на земле выражается тем, что Церковь земная почитает их как угодников и друзей Божьих и призывает их в молитвах как предстателей перед Богом; чтит самые их мощи и другие останки, а также их священные изображения или иконы.
Грешники отходят душами своими во ад – место печали и скорби. Полное и окончательное воздаяние грешникам будет по окончании века сего.
Грешникам, которые до смерти покаялись, только не успели принести плодов, достойных покаяния (молитва, сокрушение, утешение бедных и выражение в поступках любви к Богу), остается еще возможность получить облегчение в страданиях и даже вовсе освобождение от уз ада. Но их можно получить только по благости Божией, через молитвы Церкви и благотворения.
Догматы о всеобщем суде
Придет день, последний день для всего рода человеческого, день кончины века и мира, день, установленный Богом, который хочет произвести Суд всеобщий и решительный – день судный.
В этот день явится Иисус Христос во славе Своей, чтобы судить живых и мертвых. Господь не открыл нам, когда придет этот великий день, для нашей же нравственной пользы.
Знамения прихода Великого суда: необычайные успехи добра на земле, распространение Евангелия Христова во всем мире; необычайные успехи зла и явление на земле Антихриста, орудия дьявола.
В день всеобщего суда придет с неба Господь – Судия живых и мертвых, Который упразднит Антихриста явлением пришествия Своего; по гласу Господа воскреснут мертвые на суд и изменятся живые; произойдет самый суд над теми и другими; последует кончина мира и благодатного царства Христова.
В заключение всеобщего суда праведный Судия произнесет Свой окончательный приговор и праведникам, и грешникам. Это мздовоздаяние будет полное, совершенное, решительное.
Мздовоздаяние и праведникам, и грешникам будет соразмерно их благодеяниям и их грехам и простирается от разных степеней вечного блаженства до разных степеней вечных мучений.
Нужно ли знать догматику для того, чтобы верить в Бога? Размышляет Сергей Худиев.
Время от времени в православном интернете возникают новые волны препирательств о чистоте веры, и это нормально - люди всегда будут спорить о том, что для них важно. Но в этих спорах постоянно возникают две ошибки, на которые мне хотелось бы обратить внимание.
Христианская вера имеет две стороны. Есть догматическая вера - приверженность определенным вероисповедным утверждениям и определенным религиозным практикам, и есть вера личная - приверженность определенной личности, Господу нашему Иисусу Христу. Соотношение между этими двумя сторонами веры стоит рассмотреть подробнее.
«А я на Тебя, Господи, уповаю; я говорю: Ты - мой Бог» (Пс. 30:15), - говорит псалмопевец, и все Писание (особенно псалмы) полны этого личного обращения. «Ты, Господи Боже мой» - не просто Бог, сотворивший небо и землю, не просто Бог народа Божия, но Бог вот этого конкретного верующего, который взывает к Нему как к его Богу, Богу, с которым его связывают уникальные личные отношения.
Псалмопевец полагает само собой разумеющимся, что Бог знает его лично, в курсе его личных бед и грехов, и, более того, Бог проявляет глубокую личную заинтересованность в его жизни и его поступках. Бог принимает его хвалу, гневается на его грехи, указывает ему правильный путь в жизни, и уготовляет ему - лично ему - вечную радость. «Но я всегда с Тобою: Ты держишь меня за правую руку; Ты руководишь меня советом Твоим и потом примешь меня в славу» (Пс. 72:23, 24).
Это не столько вера в Бога, сколько вера Богу - доверие личности, подобное тому, которое мы могли бы испытывать к близкому человеку; кому то, кого я знаю, родному человеку, близкому другу, кому то, в отношении которого я уверен: я ему дорог, он меня не бросит, он позаботится о моих нуждах и придет ко мне на помощь в беде. Как говорится в православной Литургии, «сами себя и друг друга, и всю жизнь нашу Христу Богу предадим».
Это не просто доверие истинным словам - это доверие Личности, которая и есть Истина. Как говорит , христианин «верит, что Тот, кому Он служит всей душой и всем сердцем, не допустит ему погибнуть, но спасет и оправдает». Христос не просто говорит истину - он истинен, верен, как друг может быть верен другу, муж - жене, отец - ребенку. И вера - это такое личное упование на Христа, Который предал Себя за меня, знает меня и не бросит.
Как говорит Апостол Павел, «я живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (Гал. 2:20). Христос не таков, чтобы бросить тех, кто припадает к Нему с верой и надеждой. Верующий может полагаться на Его обетование «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Иоан. 5:24). Христос знает каждую из Своих овец по имени (Иоан. 10:3), и о каждой имеет Свое пастырское попечение.
Все это многими людьми воспринимается, скорее, позитивно, вера во Христа - это, скорее, хорошо, только какое отношение все это имеет к Церкви, к ее длинным богослужениям, к ее строгим догматам? Попытка противопоставить личную и догматическую веру встречается довольно часто у людей нецерковных, и нам стоит объяснить, почему она ошибочна.
Уже простейшее проявление веры - молитва, предполагает определенное догматическое содержание. Даже самая простая и короткая молитва ко Христу: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного» - содержит в себе ряд догматических положений. Иисус есть Христос, то есть предреченный Пророками Спаситель; Он есть Господь - титул, в библейском контексте употребимый только в отношении Бога; Он есть Судия, у которого мы ищем помилования, Тот, в руках Кого наша временная и вечная участь. Если мы же попробуем молиться какими-то другими словами, наша молитва будет ничуть не менее догматичной - только догматы будут другими.
Хорошо говорить о том, что все карты одинаково хороши - пока Вы не собираетесь никуда идти. Вот когда Вы соберетесь в путь, Вам придется решать - куда идти и с какой картой сверяться. Если для Вас Иисус Христос - просто исторический персонаж, для Вас может быть не очень важно, кто Он такой. Но если Вы взываете к Нему о спасении, возлагаете на Него надежду перед лицом смерти, от Него ожидаете милости на последнем Суде - для Вас чрезвычайно важно, кто Он такой, и может ли Он подать Вам вечное спасение, которого Вы ищете.
В этом случае догматы становятся чрезвычайно важны; рассмотрим, для примера, центральный из них - Халкидонский.
«Последуя Святым Отцам, мы согласно поучаем исповедовать одного и того же Сына, Господа нашего Иисуса Христа, совершенного в Божестве и совершенного в человечестве, истинно Бога и истинно человека, того же из души разумной и тела, единосущного Отцу по Божеству и того же единосущного нам по человечеству, во всем подобного нам, кроме греха, Рожденного прежде веков от Отца по Божеству, а в последние дни ради нас и ради нашего спасения, от Марии Девы Богородицы - по человечеству; Одного и того же Христа, Сына, Господа, Единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, - так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но тем более сохраняется свойство каждого естества и они соединяется в Одно Лицо и Одну Ипостась; - не на два лица рассекаемого или разделяемого, но Одного и Того же Сына и Единородного, Бога Слова, Господа Иисуса Христа, как в древности пророки (учили) о Нем и (как) Сам Господь Иисус Христос научил нас, и (как) то предал нам символ отцов»
Его формулировки могут показаться человеку внешнему непонятными, а главное - непонятно зачем нужными. Но если Христос - Ваше единственное утешение и единственная надежда, то каждая из этих формулировок абсолютно необходима. Например, если Христос не есть совершенный Бог, то Он не может быть нашим Спасителем - Писание не предполагает никакого другого Спасителя, кроме Бога, и нам было бы бессмысленно взывать к Нему о милости на Суде - Судия это Бог и только Бог.
Более того, само возвещение о том, что «Бог есть любовь», возвещение, которое Апостолы провозглашают перед лицом крестной Жертвы Спасителя, осмысленно только в свете их же возвещения, что в Иисусе Христе воплотился Бог - в самом деле, если бы это было не так, то Жертва Христа не была бы жертвой со стороны Бога. Просто еще один хороший, праведный человек умер мучительной смертью - где бы в этом была Божия любовь?
Если, с другой стороны, Христос не есть совершенный человек, во всем подобный нам, кроме греха, Он не может быть нашим Искупителем. Ведь для того, чтобы искупить падший человеческий род, и стать Посредником между нами и Богом, Христос должен быть одним из нас. Ереси, отрицавшие либо полноту Божества, либо полноту человечества Христа, отрицали само наше спасение. Поэтому для Церкви было (и остается) так важно обозначать четкие догматические рамки, выход за которые означает разрыв с Апостольской верой. Если бы такие рамки не были обозначены со всей возможной четкостью, наша надежда была размыта и уничтожена.
Глубоко личное, сердечное упование на Христа ограждается догматами, как вино ограждается стенками Чаши. (Этот пример где-то приводит ) Чаша - это еще не вино, но если Вы решите, что стенки чаши - это что-то лишнее, Вы тут же останетесь и без вина.
Личная вера также предполагает участие в литургической жизни Церкви - потому что в центре этой жизни стоит Таинство, установленное самим Христом: «И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша [есть] Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается» (Лук.22:19,20).
Господь Иисус прямо связывает дарование вечной жизни с участием в этом Таинстве: «Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день» (Иоан.6:53, 54). Поэтому личное упование на Христа - когда оно есть - с необходимостью проявляется в догматической вере, твердой приверженности определенным утверждениям (прежде всего, о Личности и деяниях Спасителя) и участии в жизни Церкви.
Но возможна и противоположная ошибка - человек может иметь догматическую веру, твердую приверженность правильным формулировкам, не имея личных взаимоотношений со Спасителем. Спасение в этом случае воспринимается не как результат правильных отношений с определенной Личностью, но как результат хранения правильных взглядов и совершения правильных обрядов. Это смещение может быть достаточно тонким - взгляды могут быть догматически безупречными, как и обряды, но эта тщательно и с любовью хранимая Чаша может оказаться пустой.
Читая (и в нашем, и в англоязычном интернете) рассказы людей, отпавших от веры, я заметил, что как правило то, что люди утрачивают - это именно догматическая вера, набор заученных тезисов, которые, в отсутствие личных отношений, наконец стали представляться и непонятными, и ненужными.
Бывает и по-другому - человек отличается ревностной, горячей приверженностью правильному набору формул, и при этом в его облике изображается не Христос, а кто-то другой. В Евангелии Христу - а потом Апостолам - противостоят, в первую очередь, глубоко религиозные люди, для которых жизнь вращается вокруг Закона (и ведь действительно, богоданного закона!) заповеди о Субботе (и ведь действительно, Божией заповеди!), и которых страшно раздражает Тот, Кто покушается на самое дорогое, что у них есть в жизни, то, ради чего они живут и ради чего они готовы умереть. Хранители Традиции - и ведь действительно, богооткровенной Традиции! - встречают Бога, который дал им эту Традицию, Бога, к Которому она должна вести, и отвергают Его.
Трагедия состояла в том, что они взяли нечто богоданное - Закон - и обратили его в средство богопротивления, взяли то, что должно было привести их к благодати и употребили на то, чтобы заслониться от благодати. Они выстраивали «ограду вокруг закона», потом забор вокруг ограды, потом палисадник вокруг забора - чтобы защитить самое дорогое, Закон. И вот когда приходит Христос и начинает все это ломать, возвращая Закону его первоначальный смысл и предназначение, они приходят в бешенство.
И эта ситуация так подробно описана в Евангелии не затем, чтобы мы ужаснулись поведению каких-то чужих нам людей, которые все очень давно умерли. Это ситуация, которая раз за разом воспроизводится в истории Церкви - и отдельных людей. Боготкровенные догматы абсолютно необходимы (и это правда!), так что построим вокруг них ограду.
Но будем ревностны и усердны, воздвигнем еще забор вокруг ограды. А потом - кто может воспретить благочестивой ревности! - еще и палисадник вокруг забора. А потом будем исходить благочестивой ненавистью друг ко другу из-за разных взглядов на должное устройство палисадника. А Христос тут окажется скорее тем, Кто мешает нашим благочестивым занятиям.
Как это всегда бывает с заблуждениями, это поддерживает противоположное - глядя на чрезвычайно тяжелых в обращении ревнителей правоверия, люди внешние начинают риторически спрашивать, какое отношение весь этот кипеж имеет ко Христу. Стало быть, ну их совсем, эти догматы.
Но личное упование на Христа, покаяние и вера не могут существовать без догматов. Вот догматы без упования, покаяния и веры - сколько угодно.
Перевод с сербского Сергея Фонова
Преп. Иустин Попович
§ 1. Понятие догматики
В самом термине "догматика" содержится предмет догматики и понятие о ней, которые сами собой подсказывают логическое определение: догматика - это наука о догматах христианской веры. Но поскольку в разных христианских вероисповеданиях догматы могут различно пониматься и истолковываться, то Православная Церковь, излагая и истолковывая богооткровенные догматы в духе евангельском, апостольском и вселенском, называет свою догматику православной, выделяя ее тем самым и ограждая от неевангельских, не-апостольских, невселенских, неправославных пониманий догматов спасения. Следовательно, православная догматика - это наука, которая систематически и в духе Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви излагает и дает истолкование догматам христианской веры.
§ 2. Понятие догматов
Догматы - это богооткровенные вечные истины веры, содержащиеся в Святом Откровении и хранимые, изъясняемые и сообщаемые Церковью как Божественные, животворящие и неизменные правила спасения. Само слово "догмат" (dogma) имеет греческое происхождение, оно образовано от глагола dokein (мыслить, полагать, (в 3-м лице dedoktai - решено, считать, веровать) в его форме dedogmai определено) и этимологически означает мысль, получившую свое определение и утвержденную в качестве неоспоримой логической истины в какой бы то ни было сфере человеческой деятельности: философской, религиозной, законодательной. Древнегреческие и древнеримские писатели употребляют слово "догмат" в философском, нравственном, законодательном смысле со значением "учение", "правило", которое вследствие своей неоспоримой истинности для многих приобрело значение логически и фактически обязательной истины, заповеди, закона, предписания (повеления).
В Ветхом Завете слово "догмат" означает, с одной стороны, политические распоряжения, государственные указы и законы (cм.: Дан. 2, 13; 3, 10; 6, 8–9; Есф. 3, 9), а с другой - заповеди Моисеева закона (см.: Иез. 20, 24) либо предписания, относящиеся к религиозной жизни вообще (см.: 2 Мак. 10, 8; 15, 36).
В Новом Завете слово "догмат" употребляется пять раз в двояком смысле: в политическом - и означает царские указы и повеления (см.: Лк. 2, 1; Деян. 17, 7) - и в религиозном, отражая предписания Моисеева закона, имевшие в свое время обязательную силу для каждого еврея (см.: Кол. 2, 14), а также новозаветные постановления, обязательные для всех членов Христовой Церкви. Ибо в Деяниях Святых Апостолов говорится, что апостолы Павел и Тимофей предавали верным соблюдать определения, постановленные Апостолами и пресвитерами в Иерусалиме (Деян. 16, 4). Проводя различие между предписаниями Моисеева закона и новозаветными истинами, догматами, апостол Павел говорит, что Господь Иисус Христос закон заповедей (Моисеевых) догматами упразднил (ср.: Еф. 2, 15).
Следовательно, еще с апостольских времен сформировалось церковное значение слова "догмат" как Божественной, неоспоримой, абсолютной и общеобязательной истины веры. Великий ревнитель богоданного, апостольского Предания святой Кирилл Иерусалимский основные истины веры, содержащиеся в Символе Иерусалимской Церкви, называет необходимыми догматами, догматами благочестия, а подвиг веры, которым они усвояются, именует догматическим образом веры. Всецелое новозаветное учение о Боге он называет догматами о Боге, а личное и животворящее усвоение этих догматов деятельной верой считает необходимым условием спасения, делая вывод: "Величайшая польза - изучение догматов". Перечислив все новозаветные истины о Боге, Божием Сыне, Святом Духе, о добре и зле и вообще о домостроительстве спасения, святой Григорий Богослов призывает оглашенных свое благо, свое спасение, свою новую жизнь утверждать "на основании этих догматов". Святой Григорий Нисский разделяет все христианское учение на две части: на нравственную часть и на точные догматы. Святой Иоанн Златоуст под догматами разумеет христианское вероучение, а Викентий Леринский вселенским догматом именует вселенскую веру. На Вселенских Соборах слово "догмат" употреблялось в значении "истины христианского вероучения", и святые отцы на Соборах нарицают догматами свои определения о вере, тогда как все прочие решения и предписания именуют канонами, правилами. Это отчасти отражается и в том, что Церковь дает наименование догматика тем богослужебным стихирам, которые содержат в себе вероучение о Пресвятой Богородице, о воплощении Господа Иисуса Христа, о двух естествах в одном Лице Богочеловека.
Таким образом, на языке Церкви догматами в строгом смысле этого слова называются только те богооткровенные истины, которые касаются веры, в отличие от богооткровенных истин нравственного, обрядового и канонического характера, но при этом никогда нельзя упускать из виду, что все они, в конце концов, составляют одно неделимое целое.
§ 3. Свойства догматов
То, что догматы делает вечными Божественными истинами и характеризует их как таковые, суть их особые свойства: богооткровенность, церковность, общеобязательность и неизменность.
а) Богооткровенность - это основное свойство, которое догматы делает догматами, ибо оно утверждает их Божественное происхождение. Согласно этому, догматы - это не только истины веры, но истины веры, открытые Самим Богом. Божественное происхождение делает их неопровержимо истинными, вечными, спасительными, непостижимыми, над-умными. Если бы Сам Бог не открыл догматы, до них никогда никакими усилиями не смогло бы дойти ни разумное человечество в целом, ни тем более разум отдельного человека. Следовательно, догматы суть предмет веры; они приемлются верой как над-разумные божественные истины, что и подчеркивает Церковь, начиная Символ веры со слова "Верую...". Имея Божественное происхождение, догматы содержат богооткровенные истины о Троичном Божестве и Его отношении к миру и человеку, то есть о Боге как Творце, о Боге как Промыслителе, о Боге как Искупителе, о Боге как Освятителе и о Боге как Судии. А во всем этом только Бог знает Себя, поэтому только Он и может открыть Себя и Свои истины (см.: Мф. 11, 27). Делает же Он это через Своего воплощенного Единородного Сына (см.: Ин. 1, 18, 14), в Котором обитает вся полнота Божества телесно (Кол. 2, 9), а тем самым - и вся полнота Божественных истин, которые Он открывает по Своему Божественному благоволению тем, кто верует в Него, живет Им и ради Него. В силу того что эти догматические истины суть истины Христовы, они Божественны, вечны, неизменны и абсолютно достоверны (см.: Ин. 14, 6; 1, 17; 8, 12; 12, 35, 46). Они - совершенное и законченное Откровение Божие, то есть то последнее слово, которое Бог непосредственно возвещает людям через Своего Единородного Сына (см.: Евр. 1, 1).
Божественное происхождение отличает христианские догматы как вечные Божественные истины от догматов нехристианских религий и философских учений как истин человеческих, относительных, преходящих. Вне Христова Откровения нет вечных, Божественных догматических истин и быть не может. Божественные догматы раз и навсегда даны в Святом Откровении, и Церковь как таковые хранит их и исповедует. Имея в виду Божественное происхождение догматов и все, что из этого проистекает, святые Отцы и учители Церкви называют догматы догматами Божиими, догматами Христовыми, догматами Господними, догматами евангельскими, догматами Божественными, догматами апостольскими, догматами истины, догматами небесной философии. Святой Василий Великий пишет: "Из догматов и проповедей, хранимых в Церкви, одни имеем из писаного учения (то есть Священного Писания), а другие, которые дошли до нас из апостольского Предания, мы приняли таинственно, но и те и другие имеют одинаковую силу для благочестия".
б) Церковность - это второе отличительное свойство каждого догмата. В силу того, что догматы суть дело Откровения, они и дело Церкви. Ибо Церковь - это Тело Откровения. Несомненно, Божественное Откровение содержит в себе все догматические истины веры, но так как Откровение пребывает только в Церкви, то словесное формулирование и истолкование святых догматов принадлежит Церкви как Богочеловеческому Христову Телу, живущему и действующему Духом Святым. В этой своей деятельности она непогрешима, ибо ее Глава - безгрешный Господь Иисус Христос, а ее душа - Святой Дух истины, наставляющий на всякую истину (ср.: Еф. 1, 23; 5, 23; Кол. 1, 18, 24; Ин. 16, 13). Очевидно, что церковность как свойство догматов органически и логически обусловлена их богооткровенностью и наоборот. Однако между богооткровенностью и церковностью как свойствами догматов никакой человеческой логикой нельзя провести разграничительную линию, как нельзя провести ее между Откровением и Церковью. Ибо Откровение - это Откровение Церковью и в Церкви, равно как и Церковь - Церковь Откровением и в Откровении. Непреложностью своих природ они внутренне неразрывно соединены и взаимообусловлены. Вне Церкви не может быть догматов, ибо вне ее не может быть истинного Божественного Откровения. Догмат является догматом только Церковью, в Церкви, через Церковь. Так как Церковь - единственный, назначенный Богом хранитель и истолкователь Святого Откровения, то она и единственный полномочный судия, по Божественному дару и праву непогрешимо отличающий истинное Откровение от ложного, определяющий каноничность священных книг и провозглашающий богооткровенные истины в качестве догматов. Вне ее, без нее, минуя ее и сами вечные истины Откровения, утрачивая свою Божественную истинность, постоянство и неизменность, становятся добычей своевольных человеческих нравов. Пример тому видим в еретиках, которые обыкновенно отличаются тем, что вечные и над-умные истины Откровения истолковывают по собственному разумению, вовсе не руководствуясь святым, соборным, апостольским, вселенским разумом Церкви. Господь Иисус Христос соделал Церковь Своим Богочеловеческим Телом, навсегда исполнил ее Духом Истины и определил ей быть столпом и утверждением истины (ср.: 1 Тим. 3, 15; см.: Ин. 16, 13; 8, 32, 34, 36), чтобы она через все века служила неустрашимым хранителем и непогрешимым истолкователем вечных, Божественных истин Священного Писания и Священного Предания. Как таковая она не может ни согрешать, ни прельщать, ни заблуждаться. Ее слово во всех вопросах Священного Писания и Священного Предания - это слово Самого Бога. В ней и ею глаголет Господь Иисус Христос Духом Своим Святым, наставляя верующих на всякую истину Святого Откровения. Первое доказательство тому содержится в книге Деяний Святых Апостолов, когда Церковь в лице своих представителей, руководимая Духом Святым, обнародует догматические постановления, обязательные для всех членов Церкви, словами: Изволися бо Святому Духу и нам (Деян. 15, 28; ср.: 16, 4).
В согласии с этим богооткровенным, апостольским принципом проходили все Святые Вселенские Соборы Православной Церкви, непогрешимо истолковывая и возвещая Божественные догматы Святого Откровения. Так как Церковь обладает такой богоданной властью и правом установления святых догматов, святые отцы именуют догматы догматами Церкви, догматами церковными. Следовательно, членом Церкви может быть только тот, кто верует и принимает все догматы веры так, как содержит их и изъясняет Церковь; а того, кто этому противится, отвергая их либо искажая, Церковь отсекает от своего Богочеловеческого Тела и отлучает. Перечислив все догматы предшествующих Вселенских Соборов, святые Отцы Шестого Вселенского Собора постановляют: "Аще кто-либо из всех не содержит и не приемлет вышереченных догматов благочестия, и не тако мыслит и проповедует, но покушается идти противу оных: тот да будет анафема... от сословия христианского, яко чуждый, да будет изключен и извержен" (Правило 1 Шестого Вселенского Собора).
в) Общеобязательность догматов, заповедуемая святыми отцами Шестого Вселенского Собора, - естественное следствие их Божественного происхождения и необходимости для спасения каждого члена Церкви. Откровенные Трисолнечным Божеством, утвержденные и обнародованные Христовой Церковью в качестве вечных, Божественных истин, непреложных для спасения, догматы тем самым обязательны для каждого желающего спастись. Отречение от них - это отречение от Спасителя и Его искупительного подвига спасения [человеческого рода]. Усвоение догматов верой как вечных, спасительных и животворящих Божиих истин приносит каждому человеку спасение и вечную жизнь. В своей богооткровенной чистоте и истинности догматы необходимы для спасения; покушающийся их заменить или переиначить наводит на себя страшную апостольскую анафему: Аще мы, или Ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал. 1, 8; ср.: 1 Ин. 2, 21–22). Властью, данной ей от Самого Господа Иисуса Христа (см.: Ин. 20, 21–23; Мф. 18, 17–18), Церковь так поступала и поступает всегда (см.: Правило 1 Шестого Вселенского Собора). От всех, к ней приступающих, она требует исповедания всех Божественных догматов веры; а если и терпит в себе разнообразных грешников, стараясь их исправить и спасти, то, согласно заповеди Спасителя (см.: Мф. 18, 17–18; 10, 32–33; Мк. 8, 38; Лк. 9, 26; 12, 9; ср.: 2 Тим. 2, 12), отлучает от себя тех, которые противятся святым догматам или их извращают.
Принятие догматов - общеобязательное, непременное условие спасения еще и потому, что от этого зависит нравственная жизнь людей. Верой усвоив вечные догматические истины Откровения, человек евангельскими подвигами молитвы, поста, любви, надежды, кротости, смирения, милосердия, правдолюбия и Святыми Таинствами претворяет их в свое естество, постепенно растет возрастом Божиим, чтобы прийти в меру полного возраста Христова (Еф. 4, 13; ср.: Кол. 2, 19). Так как святые догматы - вечные и спасительные Божественные истины животворящей силой Троичного Божества, от Которого они и преподаются, то в них заключена вся сила новой жизни по Христу, вся сила благодатной евангельской морали. Они - поистине глаголы вечной жизни (Ин. 6, 68). В силу того, что это - слова Христовы, они суть дух и жизнь (Ин. 6, 63). Не веруя в них, никто не может ни познать вечного смысла этой временной жизни, ни удостоиться блаженного бессмертия и жизни вечной (см.: Ин. 6, 69; 14, 6; 1 Ин. 5, 20). Лишь когда подвигом деятельной веры человек усвоит вечные догматические Христовы истины, только тогда он становится ветвью на Божественной лозе - Христе и по нему начинают струиться соки вечной, Божественной жизни, укрепляющие его к принесению многого плода для вечной жизни (см.: Ин. 15, 2–7). Это единственный путь, шествуя по которому человек оплодотворяет бессмертием и вечностью свое естество, грехом лишившееся плодоношения. Другого пути нет. В высоту Божественных совершенств человек способен возрастать (см.: Мф. 5, 48), если подвигом самоотверженной веры сделает себя общником корня Божественных, Христовых истин (ср.: Рим. 11, 17).
В действительности догматы - это Божественные заповеди, Божественные правила новой жизни в Духе Святом: ведь своим нетленным светом они освещают верующему человеку весь путь из мрачной пещеры плоти в небесную лазурь Христовой вечности. Отсюда следует, что православная этика есть не что иное, как воплощенная в жизнь догматика. Новая жизнь во Христе вся соткана из догматических истин Святого Откровения. Ибо Церковь - это Тело, в котором божественные догматические истины струятся, подобно крови, оживотворяя вечной жизнью все части богочеловеческого организма. В таинственном, благодатном Теле Церкви всё - животворящей силой Святого Духа - связано в одно чудодейственное Богочеловеческое целое. Кто - православным подвигом веры - вочленит себя в Богочеловеческое Тело Христовой Церкви, тот всем своим существом почувствует, что догматы - это святые, животворящие силы, постепенно перерождающие его из смертного в бессмертного, из временного в вечного. При этом он всей душой начнет осознавать, что животворящие догматические истины совершенно необходимы в сфере человеческой жизни и мышления и что поэтому Церковь совершенно права, отлучая от себя отвергающих догматы либо их искажающих и переиначивающих. Отвержение или искажение догматов равно духовному самоубийству, ибо такой человек отсекает себя от животворящего Тела Церкви, прерывая тем самым жизненную связь между собой и благодатными силами Церкви, которые только и могут исполнить человека вечной, Божественной жизнью и перевести его из смерти в эту вечную жизнь. Незаменимость святых догматов оправдывает всю ревность Церкви в отношении истин веры и объясняет всю ее богомудрую решительность в отлучении тех, кто-либо отвергает, либо извращает Божественные догматы. Если бы Церковь стала к этому равнодушной, то перестала бы быть Церковью, так как удостоверила бы тем самым, что она не осознаёт незаменимости, животворности и спасительности вечных, Божественных истин, содержащихся в святых догматах Откровения.
Догматы суть общеобязательные истины веры еще и потому, что они - богоданные нормы правильного религиозного мышления и верного религиозного чувства. Опираясь на них, каждый христианин может возвышать свою мысль и чувство до недосягаемых божественных совершенств. Вне их он постоянно утопает в зыбком песке человеческого релятивизма, пока тот не поглотит его совсем. Нигде - ни на земле, ни на небе - нет большей свободы и более благоприятных возможностей для бессмертной деятельности человеческой мысли и чувства, как в Божественных, догматических истинах Церкви, ибо они вводят человека в Царство Троичного Божества, в Котором всё бесконечно, вечно и неизмеримо. Есть ли где вящая свобода, чем в неисчерпаемых глубинах и на необозримых высотах Божия Духа? Апостол, глаголющий: где Дух Господень, там свобода, - возвещает вечную истину (2 Кор. 3, 17; ср.: 1 Кор. 2, 10–12; Рим. 8, 16).
г) Неизменность как свойство догматов вытекает из их богооткровенности, церковности и необходимости для человеческой жизни и спасения. Как Богом данные правила веры, от усвоения которых зависит спасение людей, догматы неизменны и неприкосновенны, поэтому Вселенская Христова Церковь анафемой охраняет их неизменность от тех, кто на нее покушается (см.: Правило 1 Шестого Вселенского Собора). Как не изменяется Бог, так непреложны и Его истины. Поскольку догматы суть вечные, Божественные истины - они не изменяются и изменяться не могут, ибо они от Бога, у Которого нет изменения и ни тени перемены (Иак. 1, 17). Преподанные Церкви Самим Богом, сформулированные и утвержденные Церковью, догматы чужды всякой эволюции, умножения либо сокращения. "Догматы Божии неизменны", - говорит святой Василий Великий. "Догматы небесной философии, - пишет Викентий Леринский, - не могут подвергаться никакому изменению, сокращению или извращению, в отличие от земных указов, которые могут совершенствоваться не иначе как непрестанными поправками и примечаниями".
Из указанных свойств, характеризующих догматы как вечные, Божественные истины, следует вывод, что догматы - это истины Откровения, Богом врученные Церкви в качестве Божественных, неизменных и обязательных для всех верных правил веры, без которых и вне которых нет ни спасения, ни познания вечной жизни, ни жизненного смысла.
§ 4. Догматы и Святое Откровение
Божественное Откровение - единственный источник догматов. Троичное Божество открыло людям Себя и Свои истины, чтобы они, имея верное о Нем представление и правильную в Него веру, а к тому же жительствуя Им и Его Божественными истинами, обретали для себя спасение от зла и греха и вечную жизнь. Это Откровение Бог преподавал постепенно, через святых ветхозаветных патриархов и пророков, дабы наконец всецело огласить его и завершить Своим Единородным Сыном, Господом нашим Иисусом Христом. Многочастне и многообразне древле Бог, глаголавый отцем во пророцех, в последок дний сих глагола нам в Сыне, Егоже положи наследника всем, Имже и веки сотвори. Возвещая Свое Откровение, Бог не чинил никакого насилия над человеческим разумом и чувством, ибо возвестил такие Божественные истины, которые люди никогда не постигли бы ни порывом своей мысли, ни силой собственных ощущений. Духом Своим Святым Бог преподал людям то, чего ни человеческий глаз никогда не смог бы увидеть, ни ухо услышать, ни сердце ощутить, - открыл премудрость, сокровенную в тайне Его Пресвятого существа (см.: 1 Кор. 2, 9, 10, 7). Эта Божия премудрость - вечная, бесконечная, превосходящая разум - могла быть преподана людям только через непосредственное Божие Откровение (ср.: Еф. 3, 3; Гал. 1, 12). И что самое удивительное, она не высказана словами, а явлена воплощенной в Лице Богочеловека, Господа Иисуса Христа, - посему Откровение раскрывает и проповедует Христа, Божию силу и Божию премудрость (1 Кор. 1, 24; ср.: Рим. 1, 16), в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения (Кол. 2, 3). Следовательно, Откровение Господа Иисуса Христа едино по природе, по совершенству, по полноте, ибо Он в Своем Богочеловеческом Лице реально являет Бога и все Божии истины, заключенные в границах человеческого тела и во временной и пространственной категории человеческой жизни (см.: Кол. 2, 9; Ин. 14, 9; 1 Ин. 1, 1–2). Слово плоть бысть (Ин. 1, 14), а с Ним - и все Божественные истины, ибо во Христе обитает вся полнота Божества телесно (Кол. 2, 9). Став плотью, Он нам возвестил, явил, показал Бога, чего никто никогда, ни до, ни после Него, сделать не мог и не может. Поэтому апостол истинно благовествует: Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (Ин. 1, 18; ср.: 6, 46; 5, 37; 12, 45). Об этом свидетельствует и Сам Спаситель: Никтоже знает Сына, токмо Отец: ни Отца кто знает, токмо Сын, и емуже аще волит Сын открыти (Мф. 11, 27; ср.: Ин. 3, 34–35; 6, 46; Мф. 16, 17).
Такое Откровение, во всем Божественное, совершенное, превосходящее разум, служит единственным источником святых Божественных догматов. "Нам не дана власть утверждать всё что угодно,- свидетельствует святой Григорий Нисский, - в каждом догмате мы руководствуемся Священным Писанием как правилом и законом... Посему и отказываемся постулировать наши догматы, руководствуясь правилами диалектического искусства, на основе выводов и разложения понятий, выстроенных знанием - ведь такой образ изложения ненадежен и подозрителен при удостоверении истины. Ибо всякому понятно, что диалектическая выспренность имеет одинаковую силу как для одного, так и для другого - и для ниспровержения истины, и для осуждения лжи". Так как Троичный Господь, изустно и письменно преподав Откровение, вручил его Своей Церкви на хранение, изъяснение и проповедание, то Божественное Откровение - источник святых догматов в своих двух формах: Священном Писании и Священном Предании. Священное Писание и Священное Предание в их Божественной чистоте и полноте хранит, изъясняет и проповедует Единая Святая Соборная Апостольская непогрешимая Православная Христова Церковь. Так говорят об этом в новейшее время православные первоиерархи: "Православный христианин должен за верное и несомненное принимать, что все члены веры Кафолической и Православной Церкви преданы ей от Господа нашего Иисуса Христа через Его апостолов, изъяснены и утверждены Вселенскими Соборами, и веровать в них, как апостол повелевает: Темже убо, братие, стойте, и держите предания, ихже научистеся или словом, или посланием нашим (2 Сол. 2, 15). Из сего видно, что члены веры получают важность и твердость свою частью от Священного Писания, частью от церковного Предания и учения Святых Соборов и святых отцов… то есть догматы суть двоякого рода: одни преданы письменно и содержатся в книгах Священного Писания, а другие преданы устно апостолами; и сии-то были объяснены Святыми Соборами и святыми Отцами. На сих двоякого рода догматах основывается наша вера... Хотя Церковь и есть творение Божие, составленное из человеков, но она имеет главою Самого Христа, истинного Бога, и Духа Святого, Который непрестанно научает ее и соделывает, как говорит апостол, невестою Христовой, не имеющею пятна, или порока (Еф. 5, 27) и столпом и утверждением истины (ср.: 1 Тим. 3, 15). И ее догматы и учения происходят не от людей, а от Бога. Посему, когда говорим, что мы веруем в Церковь, разумеем, что веруем в Писания, Богом ей преданные, и в Богодухновенные ее догматы… Сие самое побуждает нас веровать не только в Святое Евангелие, Церковью принятое, что заповедал Христос, сказав: веруйте в Евангелие (Мк. 1, 15), но и во все другие Писания и Соборные определения". "Веруем, - свидетельствуют православные патриархи в "Послании Патриархов Восточно-Кафолической Церкви о православной вере",- что Божественное и Священное Писание внушено Богом; посему мы должны верить ему беспрекословно, и притом не как-нибудь по-своему, но именно так, как его изъясняла и передала оное Вселенская (Кафолическая) Церковь. Ибо и суемудрие еретиков принимает Божественное Писание, только превратно изъясняет оное... Посему мы веруем, что свидетельство Кафолической Церкви не меньшую имеет силу, как и Божественное Писание. Поелику виновник того и другого есть один и Тот же Святой Дух, то все равно - от Писания ли научаться или от Вселенской Церкви. Человеку, который говорит сам от себя, можно погрешать, обманывать и обманываться, но Вселенская Церковь, так как она никогда не говорила и не говорит от себя, но от Духа Божия (Которого она непрестанно имеет и будет иметь своим Учителем до века), никак не может погрешать, ни обманывать, ни обманываться, но, подобно Божественному Писанию, непогрешительна и имеет всегдашнюю важность".
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.portal-slovo.ru/
Репетиторство
Нужна помощь по изучению какой-либы темы?
Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку
с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.
ДОГМАТЫ ХРИСТИАНСТВА
…Теперь ведь видим мы
как бы посредством зеркала,
в загадке.
К Коринфянам 1, гл.13
"ДОГМА" - ныне ругательное слово, знак непререкаемости раз навсегда произнесенных авторитетных суждений, символ мертвенности духа, идеологического упрямства, насилия над свободною мыслью… Увы! Это слово - церковного происхождения; и еще совсем недавно имел место позорный факт догматического насилия - запрещение трудов покойного о. Пьера Тейяр де Шардена во имя католической догмы о библейском Адаме.
Для правильного взгляда на дело нужно возвратиться к истинному. первоначальному значению слова. По греческому словарю "ДОГМА" (во множественном числе "ДОГМАТЫ") - это "мнение", "постановление", "решение". В церковной истории ДОГМАТЫ - это решения, постановления соборов по вопросам учения веры. Постановления эти были вызваны появлением "ересей" - ложных учений, претендовавших на всеобщее признание, ставших предметом споров и разделений. Те, кто близко изучал историю соборов, говорят об отнюдь не вдохновляющих явлениях: засилье императорской власти, добивавшейся принудительного единства государственной религии; придворные интриги, личные ссоры; фанатические преследования инакомыслящих с обеих сторон… Вот живое и очень авторитетное свидетельство:
"…Сказать правду, я решился вообще избегать всякого собрания епископов. Я никогда не видел ни одного такого примера, когда бы собор делал какое?либо добро, или не делал больше вреда, чем добра. Распря и честолюбие господствуют в них (не думай, что я выражаюсь слишком резко) до невероятной степени" (святитель Григорий Богослов, Письмо). Но при всех исторических грехах и злоупотреблениях авторитет некоторых соборов стал впоследствии общепризнанным и их назвали "вселенскими. У древней "неразделенной" Церкви было всего С Е М Ь таких общепризнанных, вселенских соборов. Их постановления по вопросам вероучения и суть ДОГМАТЫ нашего Восточного христианства. Итак, должно устранить сначала важное недоразумение: догматы - это не "мистические факты", как иногда превыспренне о них выражаются; ДОГМАТЫ - НЕ ФАКТЫ, А СЛОВА, постановления соборов по поводу ересей. Не было бы ересей - не было бы и догматов.
После так называемого "разделения церквей" на Западе продолжалось составление догматов. Католики и протестанты обличали друг друга и выносили пространные изложения веры, обязательные в отдельности для всех католиков и для всех протестантов. У католиков это догматическое творчество вылилось в детальную систему вероучений. В прошлом столетии католики приняли догмат о том, что Папа и без собора может единолично выносить решения по вопросам веры. Совсем недавно Папа Пий XII воспользовался этим правом и составил новый догмат о телесном Вознесении Божией Матери… Не считаю нужным рассматривать эти позднейшие католические и протестантские догматы: ясно, что они не имеют общехристианского значения. Другое дело - догматы древней "не–разделенной" Церкви: их признают и католики, а в общем?то, я полагаю, и все христиане. Эти ДОГМАТЫ и буду вспоминать по порядку.
Первый догмат христианства был принят на соборе 325 года против ереси арианства. Догмат изложен в древней форме "Символа" - исповедания веры, которое читалось при так называемом "оглашении", приготовлении к принятию таинства святого Крещения:
во единаго БОГА
Вседержителя,
Творца небу и земли,
видимым же всем и невидимым.
"То такое Бог в действительности, это всегда будет сокрыто от нас, и высшее знание, какое мы можем иметь о БОГЕ в этой жизни - это то, что Он несравненно выше всякого представления, которое мы можем когда?либо образовать о Ем" (св. Фома Аквинский, "Об истине"). Известно. что в конце земной жизни великий схоластик перестал заниматься схоластикой:
"… Его друг Реджинальд просил его вернуться к книгам и включиться в споры. Тогда св. Фома сказал с удивительным волнением: "Я не могу больше писать". Реджинальд не отошел, и св. Фома ответил с еще большей силой: "я не могу писать. Я видел вещи, перед которыми все мои писания - как солома" (Г, Честертон, "Св. Фома Аквинат"). К сожалению, у меня нет цитат на эту тему из творений великих мистиков Восточного христианства. Вот только один отрывок - свидетельство преподобного Симеона Нового Богослова (XI в.). "БОГ столько познается нами, сколько может кто увидеть безбрежного моря, стоя на краю его ночью с малою в руках зажженной свечею. Много ли, думаешь ты, увидит он из всего безбрежного моря? Конечно, малость некую или почти ничего. При всем том, он хорошо видит воду ту и знает, что пред ним море, что море то безбрежно и что он не может его все обнять взором своим. Так обстоит дело и в отношении нашего Богопознания" (цит. из "Журнала Московской Патриархии", 1958, № 1, стр.57).
БОЖЕСТВО сверхразумно и построить "понятие" БОГ невозможно. Древний Символ и не ставил такой задачи. Его исповедание очень кратко. В слове "БОГ" мы воспринимаем прежде всего самое главное - нашу религиозную интуицию Божественной Святости. "Во единаго" - вероятно, тогда это было направлено против языческого многобожия. Ныне мы уже забыли о политеизме и можем подразумевать здесь нашу веру в Бога, единого для всех религий на земле и для всех миров в Космосе. "Отца" - конечно, Отца Господа нашего Иисуса Христа; но чрез Него - и нашего Отца Небесного. Ибо Он "предопределил усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа" (к Ефесянам, гл.1). " Отец" - в этом слове христианин, остро сознающий полнейшее свое недостоинство, слышит символ "отеческой", требовательной, строгой любви.
"Вседержителя" - символ, которому, кажется, наиболее соответствует апостольское слово: "Ибо мы ИМ живем и движемся и существуем" (Деяния, гл.17). Символ "Творца", возможно, имеет полемическую направленность против гностических ересей, считавших сотворение столь несовершенного мира делом злого начала. Выше было сказано, что и сегодня открыта эта проблема. Творец всего, Вседержитель - как мог ОН допустить самое возникновение зла и такие страдания в Своем мире? Тайна эта непостижима, мы принимаем ее с верой - с ДОВЕРИЕМ к нашему БОГУ.
В символе "Творца" не заключается, конечно, никакого понятия о "способе" сотворения мира. Естественные науки и первые страницы Библии говорят о природной Эволюции. Можно было бы даже и не спорить с догмой материализма о вечности и пространственной бесконечности физического мира - то есть, в сущности, о принципиальной его непостижимости. Ибо такой таинственный Космос и соответствовал бы величию БОГА, творящего время и вечность. Но слышно, что новейшая физика прямо говорит о временной и пространственной конечности физического мироздания.
"Небо", "невидимое" - эти символы напоминают нам о нематериальных планах бытия. " Посему мы не унываем, но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется. Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, а на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно" (к Коринфянам II, гл.4). Мы "смотрим" на невидимое - НАДЕЕМСЯ на невидимое. Можно по–разному думать относительно "учений" об иерархии Небесных Сил бесплотных. Присутствие же Ангела–хранителя есть личный духовный опыт многих христиан.
"Земля", "видимое" представлялись авторам Символа довольно уютным. Сегодня мы знаем, что наша планета - только пылиночка в невообразимой огромности Космоса, среди миллиардов миллиардов солнц… Но вот выходит, что эта пылиночка по своей ДУХОВНОЙ значительности представляет собою центр мироздания. Впрочем, с какою?то степенью вероятности можно думать и так, что физический Космос - не мертвая пустыня, что нас окружают, быть может, другие населенные миры… Мы должны быть духовно готовы встретить и такую возможность. Для этого нам нужно будет расширить представление о ЧЕЛОВЕКЕ. Если не ошибаюсь, по–гречески АН–ТРОПОС (человек) означает: ВВЕРХ–ОБРАЩЕННЫЙ. Человек, как высшее духовно–телесное существо, может обитать и на других планетах, возможно - даже и в другой телесной форме, ничего от этого не изменилось бы, Ибо Вечный, Небесный Человек пребывает одесную Бога, Отца.
Затем - главное содержание догмата:
… И во единаго Господа
Иисуса Христа
Сына Божия единороднаго,
прежде всех век.
Света от света,
Бога истинна от Бога истинна,
рожденна, не сотворенна,
единосущна Отцу,
Им же вся быша.
Нас ради, человеков,
и нашего ради спасения
сшедшаго с небес
и воплотившагося
от Духа Свята и Марии Девы
и вочеловечшася.
Распятаго же за нас
при Понтийском Пилате,
и страдавша, и погребенна.
И воскресшаго в третий день по Писаниям,
И восшедшаго на небеса,
И седяща одесную Отца.
И паки грядущаго
Со славою
судити живым и мертвым,
Его же царствию не будет конца.
В первой редакции догмата были еще и такие слова (цит. из "Истории древней Церкви" аббата Л. Дюшен, т.II, 1914, стр.101):
"Что же касается тех, которые говорят: Было время, когда Его не было; Его не было прежде, чем Он родился; Он был создан из ничего или из другой ипостаси или сущности; Сын Божий - существо сотворенное, изменяемое, преложимое, - то на них кафолическая (вселенская) Церковь произносит анафему (отлучение)."
Есть ПРАВДА христианского религиозного опыта - абсолютная Божественность Христа. Эту правду мы переживаем с народом в храме, когда поем Символ веры. Эту правду защищает от НЕПРАВДЫ, от ереси первый догмат христианства. Практическая цель достигнута - ересь отвергнута в выражениях, не допускающих перетолкований.
Но обращаясь к положительному истолкованию текста догмата, мы видим его откровенную противоречивость. "Веруем во единаго Бога", но вслед за этим исповедуем веру во Христа - "Бога истинна от Бога истинна"… ДВА БОГА? За этой словесной противоречивостью подразумевалось ФИЛОСОФСКОЕ учение о предвечном "Логосе" и о различении в Боге "единой сущности" и трех "ипостасей" или "лиц". К концу IУ века, когда выяснилось всеобщее, "вселенское" признание догмата,
"Церковь уже нашла те формулы, в каких впредь стало выражаться ее воззрение на отношение понятий об единстве Божества и о Божественности Иисуса Христа. Божество, явленное в Иисусе Христе, совершенно тождественно с тем единым Богом, Которого исповедует христианство; Божественность Христа отличается от Него, впрочем, одной, конечно, непостижимой особенностью, которая в Новом Завете, которым руководствуется Церковь, выражается по подобию отношений между отчеством и сыновством. Отсюда вытекает различие в лицах, как говорили на Западе, или в ипостасях, как выражались на Востоке. К двум ипостасям, или Лицам, Отцу и Сыну, присоединяется таким же путем различения третья ипостась или лицо - Святый Дух. Так сложилась богословская Троица - так было формулировано на философском языке того времени христианское предание, формулировано настолько ясно, насколько оказывается возможным выразить подобную тайну". (аббат Л. Дюшен, цит. соч., стр.399). Однако для простого человека (сужу по себе) философское понимание Троичности совершенно недопустимо, и это может привести к величайшему унынию. Где же евангельская простота, почему так усложнилась христианская вера? Зачем в духовной христианской жизни эти мучительные УМСТВЕННЫЕ усилия? Усилия бесплодные - ничего из них не получается, возникают какие?то дикие представления некоей "симметрической модели" Бога, как Существа с тремя лицами… Что думать нам о всем этом?
Здесь снова выручает меня христианская философия Н. А. Бердяева:
"… Божество постигается не в категориях разума, а в отношениях духовной жизни. Троичность Божества совершенно недоступна для рационального мышления, для логического понятия. Разум не может выработать никакого логического понятия о троичности Божества/. Разум, не просветленный верой, естественно стремится к монизму или дуализму, и его беспокоит и даже возмущает мифологичность христианской Троичности, он готов увидеть в ней политеизм. Христианская Божественная Троичность есть мифологема. О Троичности возможен лишь миф и символ, но не понятие. Но этот миф и этот символ отображает и изображает не мои религиозные чувства и переживания, как думают новейшие символисты субъективно–идеалистического типа, а самую глубину бытия, глубочайшие тайны сущей жизни. Лишь в Троичном Божестве есть внутренняя жизнь, ускользающая от понятий. Так же невозможно составить себе никакого понятия о Богочеловеческой природе Христа"… ("Философия свободного духа", ч.1, подчеркнуто мною). Итак, сам философ отказывается от рационального объяснения первого догмата христианства. И уже для всех должно быть ясно, что никакая рационализация невозможна по отношению к самому главному в догмате - к тайне Личности Иисуса Христа. Сначала в Символе веры речь идет о "до–человеческом" бытии Сына Божия (хотя самое это понятие "Сын" есть понятие человеческое). Затем - "и вочеловечшася"; в латинском тексте Символа - "и стал человеком"… Здесь выступает основное "иконописное" противоречие, уже отмеченное выше в главе о Евангелиях. Если Христос на земле сохраняет ЛИЧНОЕ ЕДИНСТВО с предвечным Сыном Божиим - все ПОМНИТ, все ЗНАЕТ, - то тогда все Его человеческие переживания и страдания оказываются иллюзорны… Наиболее реалистично было бы воображать Христа на земле как Человека, Который "забыл" о Своей предвечности, у Которого осталась только могучая интуиция Божия Сыновства. Только так исполнились бы слова Символа: "и стал Человеком". Но это противоречило бы не только евангельским иконам, но и самому же Символу веры, ибо так нарушилось бы ЛИЧНОЕ ЕДИНСТВО предвечного Сына Божия и Человека Иисуса… Тайна Личности Христа сверхразумна.
Ниже приводятся выписки из творений Философа, относящиеся к теме Божественной человечности. Из "Самопознания":
"… Мое религиозно–философское миросозерцание может быть, конечно, истолковано, как углубленный гуманизм, как утверждение превечной человечности в Боге. Человечность присуща второй Ипостаси Святыя Троицы, в этом реальное зерно догмата. Человек есть существо метафизическое. Этого моего убеждения не может пошатнуть низость эмпирического человека. Мне свойствен пафос человечности. Хотя я убежден и убеждаюсь все более и более, что человеку мало свойственна человечность. Я теперь часто повторяю: "Бог человечен, человек же бесчеловечен". Вера в человека, в человечность есть вера в Бога и она требует иллюзий относительно человека"…
Из "Экзистенциальной диалектики Божественного и человеческого":
"Тема Богочеловечества - основная тема христианства. Я бы предпочел сказать не Богочеловечество - выражение, излюбленное Вл. Соловьевым - а Богочеловечность. Христианство антропоцентрично. Оно возвещает освобождение человека от власти космических сил и духов. Оно предполагает веру не только в Бога, но и в человека, и этим отличается от отвлеченного монотеизма, иудаизма и ислама, от браманизма. Нужно решительно сказать, что христианство не есть религия монистическая и монархическая, это религия Богочеловеческая и Тринитарная. Но жизненная диалектика между Божеством и человечеством так сложна была, что человеческое было часто унижено в истории христианства. В исторической судьбе Богочеловечности то Божественное поглощало человеческое, то человеческое поглощало Божественное. Самый догмат о Богочеловечестве Иисуса Христа выражал тайну Богочеловечности, соединения двух природ без смешения и тождества. То было символическое выражение тайны. Но монархическая и монистическая тенденция всегда существовала в христианской истории и иногда преобладала.
В моей старой книге "Смысл творчества" я говорил, что христологическому догмату должна соответствовать новая антропология - христология человека. Но лишь в грядущем она может вполне раскрыться. Настоящей христианской антропологии еще не было. В патристике более всех к ней приблизился св. Григорий Нисский, наиболее философ из учителей Церкви, он пытался поднять достоинство человека. Но за ним мало следовали. Только христианство учит, что Бог стал человеком. Пропасть между Богом и человеком должна быть преодолена. Раскрывается человечность Бога, не только Божественное в человеке, но и человеческое в Боге. Если до конца продумать человечность Христа, то нужно признать, что Второе Лицо Святыя Троицы есть Предвечный Человек. И тайна эта совсем не означает допущения тождества между Богом и человеком, что было бы равносильно рациональному отрицанию тайны.
В первые века христианства, когда велись догматические споры и вырабатывались догматические формулы, в которых хотели выразить в символах события духовного мира, разворачивалась сложная диалектика об отношении Божественного и человеческого. И возникновение ересей и обличение ересей с этой темой связаны. Арианство, монофизитство, несторианство, монофелитство - все это ереси о Богочеловечности. Споры были приурочены к проблеме христологической, т. е. отношения двух природ во Христе. Но самая проблема шире и глубже, она затрагивает отношение между Божественным и человеческим вообще. Пусть проблема христологическая была разрешена уже в первые века и была найдена формула соотношения Божественного и человеческого во Христе, по ту сторону монизма и дуализма. Но в нашу мировую эпоху - говоря об эпохе Духа - вопрос становится иначе, ибо становится с небывалой остротой вопрос о человеке, которого в такой форме еще не знала патристическая эпоха, и меняется само Богосознание в зависимости от изменений сознания человека.
Новая душа познала свободу - искания и соблазны свободы и рабство от свободы - в такой остроте, в такой глубине, каких не знали прежние христианские души. Душа человека не улучшилась, но очень усложнилась и развернулась, и этому соответствует другое сознание.
Человек стал менее цельным, более раздвоенным и новые тревожные вопросы стали перед ним. Катехизисы не отвечают на эти вопросы. В мировой культуре, в литературе и философии явились люди профетического типа, таковы Достоевский, Киргегард, Ницше, Вл. Соловьев, Л. Блуа и другие. Отцы и учители Церкви, богословы–схоластики не могут ответить на поставленные ими темы. профетический огонь всегда был возрождающей силой в окоченевшей, охлажденной духовной жизни. Другой же возрождающей силой была мистика.
Для темы об отношении Божественного и человеческого мистика очень сложна. Некоторого типа мистики имеют уклон к монизму, к признанию одной природы, к угашению человеческой природы в Божестве. Таков всякий квиетеизм. Для диалектики Богочеловечности интересен янсенизм. Классический образ мистического монизма мы встречаем в религиозной философии Индии. Такова и религиозная философия Шанкары, для которого наша душа - Браман, Единое, - противополагается всякому происхождению и становлению. Самый замечательный из современных философов Индии Оробиндо учит, что нужно отказаться от идеи, что мы авторы наших действий, - через личность действует универсальное. Безличность есть условие соединения с Божеством, необходимо достигнуть безличия и безразличия. Душа есть частица Божества.
Мистику часто обвиняют в уклоне к пантеизму и этим часто злоупотребляют. Это связано с непониманием языка мистики. Но необходимо сказать, что когда пантеизм действительно есть, то он есть не столь ересь о Боге, сколько ересь о человеке, умаление роли человеческой свободы и человеческого творчества. Судьба европейского гуманизма, его внутренняя драма, ставит совершенно новую религиозную тему. Это и есть тема о Бого–человечности"…
Еще выписка - оттуда же:
"…Не может сохраниться статическое понимание Бога. Именно христианский Бог, Бог религии распятой Правды, может быть понят лишь динамически. В Боге есть в вечности совершающийся динамический процесс. Это не должно понимать так, что Бог зависит от мира и происходящего в мире процесса, но так, что происходящий в мире процесс внутренне связан с происходящим в вечности, а не во времени, с процессом в Боге, т. е. с Божественной драмой. И только потому происходящее с миром и человеком получает высший смысл. Мир и человек, которые ни для чего не нужны были бы Богу, были бы случайностью и тем самым лишались бы всякого смысла. Мы должны дерзновенно признать нужду Бога в человеке и эта нужда совсем не ограничивает Бога, ограничивала бы и унижала Его каменная неподвижность и самодовольство. В Боге есть тоска по любимом и это дает высший смысл любимому. Вера в Бога есть вера в высшую Правду, возвышающуюся над неправдой мира. Но Правда эта требует творческого соучастия человека и мира, она Бого–человечна, в ней действует идеальная человечность"…
"…Подлинная человечность есть Богоподобное Божественное в человеке. Божественное в человеке не есть " сверхестественное" и не есть специальный акт благодати, а есть духовное в нем начало, как особая реальность. В этом парадокс отношений между человеческим и Божественным. Для того, чтобы походить вполне на человека, нужно походить на Бога. Для того, чтобы иметь образ человеческий, нужно иметь образ Божий. Человек сам по себе очень мало человечен, он даже бесчеловечен. Человечен не человек, а Бог. Это Бог требует от человека человечности, человек же не очень требует. Совершенно так же это Бог требует, чтобы человек был свободен, а не сам человек. Сам человек любит рабство и легко мирится с рабством. Свобода есть не право человека, а обязанность человека перед Богом. То же нужно сказать и о человечности. Реализуя в себе образ Божий, человек реализует в себе образ человеческий, и реализуя в себе образ человеческий, он реализует в себе образ Божий. В этом тайна Бого–человечности, величайшая тайна человеческой жизни. Человечность и есть Бого–человечность".
Философ рассуждает об отношении "между Божественным и человеческим вообще", но не прикасается к личной тайне Иисуса Христа. Ниже - еще некоторые замечания к тексту первого догмата христианства.
"Нашего ради спасения"… Что такое СПАСЕНИЕ? Катехизис объяснил это в рассудочно–отрицательном смысле: спасение - от чего. Спасение от последствий грехопадения Адама и Евы в земном раю - спасение "от греха, проклятия и смерти". Но мы знаем, что не было земного рая, что проклятие взаимного поедания, борьба за существование, страдания, смерть были уже на земле еще до появления человека. И мы видим, что и после Явления Христа ничего в этом смысле на земле не изменилось: все живое страдает, мы грешны, мы рождаемся в муках и мы умираем… Возврата к земному раю не совершилось. Да об этом и нет ни слова в Евангелиях Истинная идея СПАСЕНИЯ имеет положительный, таинственный смысл. Святитель Иоанн Златоуст где?то говорил: "с Адамом мы потеряли рай, со Христом - приобрели небо"… СПАСЕНИЕ ЕСТЬ ПРИОБЩЕНИЕ К БОЖЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ. "Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единародного сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него" (1 послание Иоанна, гл.4). Другой апостол писал, что в Христе нам дарованы великие и драгоценные обетования, дабы мы через них "соделались причастниками Божественного естества" (1 послание Петра, гл.1). Как это будет, как это совершается? Мы не знаем. "Возлюбленные! Мы теперь дети Божии, ноеще не открылось, что будем; знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть" (1 послание Иоанна, гл.3). СПАСЕНИЕ - ТАЙНА, о которой святые учители удивительно согласно выражались в том смысле, что "вочеловечение Бога" имеет целью "обожение человека"…
Вот последнее в этой преемственности свидетельство преподобного Симеона Нового Богослова:
"…Какая цель воплощенного домостроительства Бога Слова, которая во всем Божественном Писании проповедуется, но которой мы, читая сие Писание, не знаем? Не другая какая, как та, чтоб приобщившись тому, что наше. соделать нас причастными тому, что есть Его. Сын Божий для того соделался Сыном Человеческим, чтобы нас, человеков, соделать сынами Божими, возводя род наш по благодати в то, что Сам Он есть по естеству, рождая нас свыше благодатию Святаго Духа, и тотчас вводя нас в Царство Небесное, или, лучше сказать, даруя нам иметь сие Небесное Царство внутрь нас (Лк. XУII, 21), чтоб мы, не надеждою только внити в него питались, но уже в обладание им быв введены, взывали: "жизнь наша сокрыта со Христом в Боге" (Кол. III,3)…
Так писали святые учители, для которых СПАСЕНИЕ уже "предначиналось" в их особенно просветленной духовной жизни. СПАСЕНИЕ не вмещается в здешнем существовании, оно есть чаяние будущего века, нашей судьбы в таинственной Вечности. Мы можем только предчувствовать СПАСЕНИЕ в редчайшие моменты духовного подъема, в молитвах и таинствах Церкви, а также и в таинствах практической жизни, - когда среди нас изобразится Христос.
"И Марии Девы"… Благодарение Богу - я благополучно переболел уже тему Приснодевства, она представляется мне несущественной. Для многих христиан это - неприкосновенная Святыня. Но я могу вполне понять и других, которые, напротив, очень смущаются, прямо соблазняются аналогиями в языческих мифах и полагают, что нельзя ставить веру в биологическое чудо непременным условием христианства. Действительно, это - трудное и, кажется, лишнее препятствие на пути веры для современного человека. Ссылаясь на домысел преп. Иоанна Дамаскина, наш Катехизис утверждает, что рождение Христа совершилось еще и "безболезненно"… Откуда им это известно? В стремлении возвеличить Божию Матерь освобождают Ее от материнских страданий! Бывшие семинаристы вспоминают об одном блаженном ректоре, который совсем недавно учил о безболезненном рождении Христа: "как ветром принесло"… С этим согласились бы и древние еретики–докеты (от греческого "казаться"), которые учили о не–реальной, призрачной, "кажущейся" телесности Христа. Кстати. именно против этой ереси и направлены слова Символа: "и страдавша, и погребенна". Христос страдал и умер, как мы; ничего ужасного, если бы Он и родился во всем, как мы. Блаженный Иероним писал о Рождестве Христовом:
"…Прибавь, если угодно, и другие естественные неприятности, - чрево, раздувающееся в течение девяти месяцев, тошноты, роды, кровь, пеленки. Представь и самого Младенца, завернутого в обыкновенный покров перепонок. Присоедини жесткие ясли, плач Младенца, обрезание в восьмой день, время очищения, чтобы показать Его нечистым. Не краснеем, не молчим. Насколько униженнее то, что он претерпел для меня, настолько более я обязан Ему. И все выставивши, ты не представишь ничего, позорнее Креста"…
("О приснодевстве Марии"). Итак, полная естественность рождения отнюдь не препятствует нашему почитанию Матери и Ребенка. Это принципиальное положение сегодня можно расширить. Б. Пастернак в своем романе написал: "каждое зачатие непорочно" - потому что с него начинается священное служение Материнства… Есть люди, которые думают иначе - что всякое зачатие ПОРОЧНО, потому что связано с удовлетворением телесного желания, а это - ГРЕХ. Так ли? Тогда ведь и всякое вкушение пищи, и утоление жажды, и даже самое дыхание наше - все это ГРЕХ? Да, все телесное греховно: так учили древние ереси и "уклоны" христианства, которые тайно живут в нем и сегодня. Но ведь есть церковное ТАИНСТВО бракосочетания. Есть величайшая тайна жизни - тайна пола, и есть в ней возможности как очень злого и грешного, так и очень доброго и даже священного содержания. И разве то благоговение, который каждый испытывает перед священной памятью СВОЕЙ МАТЕРИ, - разве оно оскорбляет хоть сколько?нибудь от соображения, что наше рождение совершилось не сверхестественно? Смотря отсюда на тему Приснодевства, можно уверенно заключить, что она не имеет существенного, принципиального значения в исповедании христианства. Тот, кто смущается - пусть отнесет это к общей проблеме "иконописности" наших Евангелий. Ничто это не может воспрепятствовать нашему свободному почитанию Матери Иисуса Христа.
Я не способен достойно высказаться о таинстве Материнства, о святости материнской любви: воистину, в ней есть нечто Божественное. Христос говорил о Своей будущей Голгофе: "час Мой" (по Иоанну, гл.2,7,8,12,17); а о беременности и родах женщин сказал: " ЧАС ЕЕ ". "Женщина, когда рожает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; когда же родит младенца, то уже не помнит той скорби - от радости, потому что родился человек в мир"… (по Иоанну, гл.16). Но в страданиях и радости рождения только начинается служение Материнства. Мы почитаем Матерь Божию как "УВЕНЧАНИЕ ВСЕХ МАТЕРЕЙ "; это - выражение Данте:
…И вижу храм, и в нем людей стеченье.
И входит в храм Жена и, как венец
Всех матерей, вещает кротко: "Чадо!
Что сделал с нами Ты? Вот Твой отец
И Я - с великой скорбию средь града
Тебя искали"…
(Божественная Комедия", Чистилище, XV, соответствует Евангелию по Луке, гл.2). Сохранились и другие евангельские свидетельства, что это было совсем не идиллическое, а трагическое Материнство (по Матфею, гл.12, по Марку, гл.3, по Луке, гл.8, гл.11). Еще до Голгофы стало сбываться пророчество: "А Тебе Самой оружие пройдет душу" (по Луке, гл.2). Церковная поэзия правдиво изображает, как Мать страдала и умирала с Сыном на Кресте. "Увы Мне! Увы Мне, Чадо Мое! Увы Мне, Свете Мой и утроба Моя возлюбленная"… "Свет Мой и радость Моя во гроб зайде: не оставлю Его единого, здесь же умру и спогребуся Ему"… Зато и в торжестве Воскресения - Матери отводится первое место: "Ликуй ныне и веселися, Сионе, Ты же, Чистая, красися, Богородице, о восстании Рождества Твоего". Так перевели смиренные переводчики греческое: о восстании РодимогоТвоего, Ребенка Твоего… Богоматерь - не только личный, Она - космический Образ. В Ее Лице все матери и вся "Материя", все Человечество и вся Тварь рождают Христа. "О Тебе радуется, Богодатная, всякая тварь"… У Достоевского:
"… А тем временем и шепни мне, из церкви выходя, одна наша старица, на покаянии у нас жила за пророчество: "Богородица что есть, как мнишь? "Великая Мать, - отвечаю. - Упование рода человеческого". - "Так, говорит, Богородица - великая мать Сыра Земля есть, и великая в том для человека заключается радость. И всякая тоска земная и всякая слеза земная - радость нам есть; а как напоишь слезами своими под собой землю на пол–аршина в глубину, то тотчас же о всем и возрадуешься"…
("Бесы", речь Хромоножки). Не могу объяснить себе волнения, с которым всякий раз вспоминаю эти удивительные стихи:
"Земля–Владычица! К тебе чело склонил я,
И сквозб покров благоуханный Твой
Родного сердца пламень ощутил я,
Услышал трепет жизни мировой".
(Владимир Соловьев). Личный и космический образы сливаются в нашем почитании Божией Матери, - и невозможно до конца это осмыслить. В Восточном христианстве и особенно в Католичестве бывают крайности, дающие повод упрекать нас в возрождении языческих культов Богини–Матери. Не надо полагать, что и в язычестве это было очень глубоко. Ибо мы по опыту знаем, что бывает в материнской любви воистину нечто Божественное.
"И паки грядущаго"… Пророчество Нового Завета. "И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба. и силы небесные поколеблются. Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою" (по Матвею, гл.24). "Приидет же день Господень как тать в ночи, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят" II послание Петра, гл.3). "Впрочем, близок всему конец" (там же, гл.4). Второе Пришествие Христа по евангельским и апостольским предсказаниям произойдет после космической катастрофы - уже вне нашего пространства и времени. Это значит, что Второе Пришествие не может быть истолковано на в каких терминах нашего видимого мира. Как "некуда" было Христу физически "возноситься" - так "некуда" уже Ему будет и физически "приходить"… Второе Пришествие - СИМВОЛ. Это символ Явления Христа во славе - ЯВЛЕНИЯ ДЛЯ ВСЕХ, для всего человечества, в противоположность Первому Явлению, когда Он был открыт столь немногим. Как это будет? Мы не знаем.
"… Будем откровенны: МЫ НЕ ЗНАЕМ, о чем мы говорим, когда говорим о Втором Пришествии Иисуса Христа для суда, О Воскресении мертвых, о вечной жизни и вечной смерти. Писание так часто свидетельствует о том, что все это будет связано с новым глубочайшим постижением, - видением, по сравнению с которым все наше теперешнее видение окажется слепотой"…(Карл Барт). Не совершится ли это в нашем "личном светопреставлении" - в личной СМЕРТИ? Тогда для каждого из нас солнце померкнет и тогда все мы, вместе со всеми, кто жил до нас и кто будет жить после нас на земле, предстанем Господу в Таинственной Вечности.
Первый догмат христианства оканчивался словами: "И в Духа Святаго". За этим знаменательно кратким исповеданием пребывала реальность духовного опыта древней Церкви. В действии Духа святаго и заключается тайна первохристианства. как ни велико было обаяние Личности Христа, как ни убедительны были для неверующих Явления Его Воскресения, - все это могло иметь влияние только на горсточку очевидцев и по смерти их должно было бы вскоре забыться… Какая же Сила вдохновляла христианские общины, мучеников, проповедников, - все это Движение, выросшее во всемирную Церковь?
Христос обещал послать Утешителя, Духа Святаго (по Иоанну, гл.14,15,16), а по Воскресении заповедал крестить все народы во имя Отца и Сына и святаго Духа (по Матвею, гл.28). Начиная с явления огненных языков в день Пятидесятницы о действиях благодати Духа Святаго повествует книга Деяний святых апостолов. "И, по молитве их, поколебалось место, где они были собраны, и исполнились все Духа Святаго, и говорили слово Божие с дерзновением" (гл.4). Подобных текстов много. Апостольский собор постановил об отмене обрезания: "Изволися Духу Святому и нам" (гл.15). Апостол Павел говорил в прощальной речи, что Дух Святый поставил пресвитеров Церкви (гл.20). И в посланиях апостольских Дух Святый называется всегда в качестве высочайшей, Божественной Реальности." "… Потому что вы не приняли духа Рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: Авва, Отче! Сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы - дети Божии…. Также и Дух подкрепляет нас в немощах наших; ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно, но Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными" (к Римлянам, гл.8). "Благодать Господа Иисуса Христа, и любовь Бога, и общение Святаго Духа - со всеми вами" (к Коринфянам II, гл.12). "Ибо дал нам Бог Духа не боязни, но силы и любви и целомудрия" (к Тимофею II, гл.1). Дух святый - Третья Божественная Реальность в мистическом опыте Церкви.
Исповедание о Духе Святом вначале было кратким, но вскоре оказалось, что этого недостаточно:
"… Между людьми, расположенными признать за Сыном безусловное, существенное подобие Отцу и даже принять по отношению к двум первым Лицам Святыя Троицы термин "единосущие", имелись такие, которые отказывались распространить это понятие на Святаго Духа. Мало–помалу спор обратился в эту сторону, и позиции определились" (аббат Л. Дюшен, цит. соч., стр.248). В конце 1У века Символ веры был дополнен более пространным изложением о Духе Святом, которое ошибочно (цит. соч.. стр.297) приписывается Константинопольскому собору 381 года:
… И в Духа Святаго,
Господа Животворящаго,
Иже от Отца исходящаго,
Иже со Отцем и Сыном
Cпоклоняема и сславима,
Глаголавшаго через пророков.
Позднее на Западе этот догмат оформился с одним несущественным дополнением: "Иже от Отца и Cына (Филиокве) исходящаго". Нам дико теперь слышать, что из?за одного этого слова "ФИЛИОКВЕ" совершилось так называемое "разделение церквей", последовали тысячелетние споры церковных мудрецов Востока и Запада, написаны многие книги… Интересно впечатление неискушенного наблюдателя уже в Х1Х веке - запись в "Дневнике" русского чиновника А. В. Никитенко:
"… 23.Х.1875. Заседание в Обществе христианского просвещения… Осинин прочитал в отчете о Боннской конференции старокатоликов, где он был в числе наших делегатов. Дело шло о соединении нашей церкви со старокатолической. Главный вопрос, затруднявший это соединение, касался Святаго Духа. Прения, происходившие по этому предмету, чрезвычайно любопытны. Дело в том, что никто ничего не знает о Святом Духе, и от Отца ли Он исходит или от Отца и Сына. Странно видеть, что люди, кажется серьезные, с важностью ловят воздух руками и думают, что они что?то в них держат"…
Этот образ ловления воздуха верно характеризует и другие "догматические" споры, когда схоластика пытается заменить собою религиозный опыт. Дух Святый - самое Таинственное в христианстве… Кажется, никто еще не объяснил значения евангельской символизации Духа Святаго в виде голубя, нисходящего на Христа (по Матфею, гл.3, по Марку, гл.1, по Луке, гл.3, по Иоанну, гл.1). Здесь уместно еще заметить и то, что в литургическом, молитвенном опыте древней Церкви нет "Лица" Духа Святаго. По Евангелиям, Христос никогда не молился Духу Святому. И апостолы не молились Духу Святому; по Деяниям, они молились БОГУ - и получали благодать Духа Святаго. В молитвах евхаристии даже в тот момент, который называется "призываением Духа Святаго", нет личного к Нему обращения. Даже церковный праздник Духа Святаго - ни в тропаре, ни в кондаке, ни в величании, ни в трех молитвах вечерни нет личного к нему обращения. Нынешняя наша молитва "Царю небесный" (равно как и не имеющие церковного употребления личные молитвы преп. Симеона Нового Богослова) - позднейшего происхождения. В древней церкви это звучало бы примерно так: Царю небесный, пошли нам Утешителя, Духа Истины… Да и теперь мы молимся: "прииди" - как бы в третьем лице: ДА ПРИИДЕТ.
Остальная часть нашего Символа повторяет тексты еще более древних "крещальных" символов:
… Во единую
соборную и апостольскую
Сначала все было так просто: была единая Церковь и был вход в Церковь - едино Крещение. Но в конце IV века, когда оформился общий Символ веры, внешнее церковное единство поддерживалось уже насильственными заботами государственной власти. В ХI веке завершилось "разделение церквей" Востока и Запада, а в ХVI веке последовало "разделение" и Западной церкви (не упоминая о множестве позднейших мелких "разделений"). Итак, вот уже тысячу лет мы не имеем внешнего единства Церкви Христовой на земле. Наш Катехизис не признает этой правды, он утверждает, что единая Церковь есть - что это будто бы единственно только "Церковь Восточная". В Катехизисе содержится недостойная легкомысленная похвала "Церкви Восточной" даже почему?то и просто в географическом отношении: на Востоке был земной рай, на Востоке явился Христос… В том же духе гордыни совсем недавно протоиерей о. Сергий Булгаков писал, что "не весь человеческий род входит в Церковь, а только избранные, и даже не все христиане в полноту принадлежат к истинной Церкви, а лишь православные" ("Православие", стр.43); и далее: "Церковь едина, а потому иединственна", и это "есть Православие" (стр.203). Об отношении "Православия" к другим христианским исповеданиям: "оно может стремиться лишь к одному - оправославить весь христианский мир" (стр.291)… Христианский мир состоит из многих "раздельных" церквей, одинаково исповедующих во Христе истинного Сына Божия, одинаково называющих Его своим духовным Главою. Чудовищный образ: единая Глава - и многие туловища, чуждые, а то и совсем враждебные между собою… Какой позор Христианства!
Однако еще в прошлом столетии автор Катехизиса митрополит Филарет признавался: "Никакую Церковь, верующую, яко Иисус есть Христос, не дерзну я назвать ложною". Известна крылатая фраза митрополита Платона (Городецкого), сказанная в речи при посещении костела: "Наши перегородки до неба не доходят". В последнее время сделано немало приятных деклараций со всех сторон о стремлении ко всехристианскому единству. Но трудности организационного "соединения церквей" непреодолимы. Ведь никогда уже католики не откажутся от принципа папского главенства в мировом христианстве и никогда не пойдут на это остальные христиане Востока и Запада. А протестанты всех направлений никогда уже не откажутся от принципов Реформации… Где же выход?
"Единство Церкви не создается, его открывают" (Карл Барт). Вот реальный "проект соединения церквей": признать, что Церковь не разделилась, что все мы, христиане, состоим в единой Церкви Христовой. "Разве разделился Христос?" (к Коринфянам 1, гл.1). Догмат говорит о единой Церкви и о едином Крещении. И верно: если католик или протестант пожелают "присоединиться" к Русской церкви, то их Крещение в католичестве или протестантстве признается действительным, и так на деле признается, что всякий КРЕЩЕНЫЙ (знаменательно это выражение нашего народа) уже принадлежит к единой Церкви Христовой. "Един Господь, едина вера, едино Крещение" (к Коринфянам, гл.4). У всех нас, христиан, един Господь и едино Крещение; в существенном едина и вера, но мелочи, условности, а также грехи человеческие мешают нам признать это единство. Католики заблуждаются относительно всемирной власти Римского епископа? Но это вопрос в сущности даже не веры, а практики, и практика эта в некоторых отношениях показывает себя очень полезной. Протестанты страшно обедняют себя, отказываясь от молитвенного общения со святыми, от поминовения усопших: такова была травма, которую они получили от католических извращений; но и это - тоже практика, дело их религиозного опыта, и об этом ничего нет в Символе веры. По–другому, по–своему учат о Евхаристии? Но "учение о Евхаристии никогда не было предметом рассмотрения высшего авторитетного органа Церкви" ("Журнал Московской Патриархии", 1965, №5, стр.79). Да и вообще эти вечные наши споры о Евхаристии, как сказал некто, бывают похожи на прения бездельников на тему кто лучше обедает… Нет внешнего "единообразия" в традициях культа? Но еще блаженный Августин где?то писал, что РАЗНООБРАЗИЕМ УКРАШАЕТСЯ Церковь Христова. И, правду сказать, нам есть чему поучиться, посещая храмы христиан "инославных". Чехов не совсем шутил, что "когда стоишь в костеле и слушаешь орган, то хочется принять католичество" (письмо из Италии). "Я лютеран люблю Богослужение"… (Тютчев). Давно уже сказано, что о вкусах не спорят. Если же говорить о явно слабых сторонах и дефектах "инославных" обрядов - то и у нас таких явлений не меньше… Нет, нет, - никакие заблуждения и застарелые привычки не помешают мне сознавать фактическую принадлежность всех христиан к единой Церкви Христовой.
Сознание это растет и ширится среди нас. И мы так уже с этим запоздали!.. Ибо теперь проблема Церкви, можно сказать, выходит уже за пределы Символа веры. Блаженный Иероним написал по какому?то поводу: "Христос не так беден, чтобы иметь Церковь только в Сардинии". Теперь мы должны сказать: Христос не так беден, чтобы иметь Церковь только в нас, "крещеных" столь недостойных своего Крещения. "Кто будет веровать и крестится - спасен будет; а кто не будет веровать - осужден будет" (по Марку, гл.16, позднейшее добавление). Нет, мы уже выросли из такой отъединенности первоначального христианства. Да и тогда уже апостол писал: "… Мы уповаем на Бога Живаго, Который есть Cпаситель всех человеков, наипаче верных (к Тимофею 1, гл.4). Значит, не одних только верных… Теперь даже у католиков замечается в этом отношении великий прогресс. В брошюрке С. Маркевича "Тайные недуги католицизма", М.1967, стр.73 и сл. упоминается немецкий богослов Карл Ранер, который
"ввел понятие "анонимные христиане". Это люди, которые, хоть и не верят в Иисуса Христа и не придерживаются принципов, провозглашаемых Церквью, по своему поведению являются часто лучшими католиками, чем те, кто числится таковыми по метрике. Характерно, что как Иоанн ХХIII, так и кардиналы Депфнер и Кениг защищали Ранера от критики интегристов".
Церковь - ТЕЛО ХРИСТОВО. Этот апостольский символ не совпадает с "церковными" границами Церкви. Догмат о Церкви давно уже превратился в проблему. Нельзя думать, что Вечный Человек - только с нами, в наших церковных привинциях. "Дана Мне всякая Власть на небе и на земле". Все лучшее во всеобщей человечности, все истинно духовное, направленное к Богу - принадлежит Христу. Не может быть человеческой святости вне Духа Святаго, вне Христа. Все люди доброй воли, верующие и не верующие в Божественность Христа, принадлежат Христу. Ему приобщаются в таинствах добросовестной жизни, входят в мистическое ТЕЛО ХРИСТОВО. "Там. где любовь Божия, там Иисус Христос; а где Иисус Христос, там и Церковь с Ним" (Лякордер). Сегодня можно говорить об "анонимных христианах", о "Церкви доброй воли". Эта идея - ценное приобретение в современном кризисе церковного учительства, надо принять этот парадокс христианской мысли. Некоторую аналогию можно усмотреть в том, как живые клетки человеческого тела могут и не знать главы человека, всего человека… Воздадим должное церковным организациям - их спасительным таинствам, древним обрядам, духовному руководству. И все же Церковь Христова - это не просто сумма провинциальных христианских церквей. Большой вопрос - достигнут ли они когда?нибудь формального единства. Еще более сомнительно, по всей вероятности вообще невозможно объединение всех религий. Но есть третье единство, которое существует реально, сегодня. Это не унификация верований, а несравненно более глубокое и существенное ЕДИНСТВО ДУХА. Однажды ученики Христовы исповедали величайшую веру, но получили упрек от Учителя: "НЕ ЗНАЕТЕ, КАКОГО ВЫ ДУХА" (по Луке, гл.9). И для нас теперь существенно важно не формальное единство верований, а КАКОГО МЫ ДУХА. Есть Дух милосердия, правды, свободы - это Дух Святый, Дух Христов. И есть дух ненависти, лжи, насилия - это дух Диавола. По этим признакам разделяется все в нашем мире: это и есть настоящая граница Церкви Христовой.
Догматы Глубина догматов неисследима, и касаться оной опасно, в особенности подверженному какой-либо страсти. .Кто может утверждать догматы о Пресвятой Троице и богословствовать? }